Тема судьбы, роковой случайности в цикле повестей, объединённых названием «Повести Белкина. Сочинение на тему «Роль случая в жизни человека

Тема судьбы, роковой случайности в цикле повестей, объединённых названием «Повести Белкина. Сочинение на тему «Роль случая в жизни человека

Сочинение на тему Художественный сюжет произведения Пушкина «Повести Белкина»

Раньше другого в Болдине были написаны «Повести Белкина». Пушкин писал их не просто легко, но с наслаждением, весело, увлеченно, испытывая радость быстрого вдохновения. Говоря о Крылове, Пушкин однажды заметил: «…отличительная черта в наших нравах есть какое-то веселое лукавство ума, насмешливость и живописный способ выражаться». Это звучит и как его характеристика. К автору «Повестей Белкина» она подходит самым непосредственным образом. «Повести Белкина», написанные в сентябре-октябре 1830 г., были произведениями зрелого таланта, чувствующего свою силу и способного творить в условиях полной внутренней свободы. При этом характер поэтической свободы повестям как раз и придавало это народное, это пушкинское «веселое лукавство ума». Замечательно, что это качество повестей сразу же отметили читатели – современники Пушкина: и Баратынский, который, по словам Пушкина, «ржал и бился» при чтении повестей, и Кюхельбекер, который записал в своем дневнике под датой/20 мая 1833 г.: «Прочел я четыре повести Пушкина…- читая последнюю, уже мог от доброго сердца смеяться. Желал бы я, чтоб об этом узнал когда-нибудь мой товарищ; ему, верно, было бы приятно слышать, что произведения его игривого воображения иногда рассеивали хандру его несчастного друга» “.

Лукаво-иронический подтекст «Повестей Белкина» заметен уже в эпиграфе, взятом из «Недоросля»: «Г-ж а Простаков а. То, мой батюшка, он еще сызмала к историям охотник. Скотинин. Митрофан по мне». В этом эпиграфе стилистический ключ, стилистическая настройка ко всему повествованию. Такой эпиграф предполагает в дальнейшем живую игру воображения, свободный вымысел, занимательные истории. Установку на игру, на ироническую многоплановость повествования можно увидеть и в предисловии «От издателя». Занятый разгадкой личности воображаемого повестей Ивана Петровича Белкина и желая удовлетворить любопытство «любителей отечественной словесности», Пушкин с веселым лукавством замечает: «Для сего обратились было мы к Марье Алексеевне Трефилиной, ближайшей родственнице и наследнице Ивана Петровича Белкина; но, к сожалению, ей невозможно было нам доставить никакого о нем известия, ибо покойник вовсе не был ей знаком». Пушкин с самого начала позволяет себе посмеяться одновременно и над читателем, и над своим героем, и над самим собой. Предисловие лишь стилизовано под серьезность, но не должно восприниматься как серьезное на самом деле. Странно было бы делать из предисловия те или иные глубокомысленные выводы или анализировать его строго логически. Главное здесь – пародийная стихия, свободная и веселая поэтическая игра, которая на большее едва ли и претендует. Но поэтическая свободная игра – это и само по себе не так уж мало. Вовлеченный в нее, читатель испытывает наслаждение, эстетическую радость, он вполне подготовлен к живому и свободному восприятию тех занимательных историй, которые следуют за предисловием.

Все повести, входящие в белкинский цикл, действительно занимательные истории, но они не все веселые. Есть среди них и вполне серьезные и грустные, как, например, «Станционный смотритель». «Повести Белкина» – это свободные опыты в разных родах и с разными манерами повествования. Разнообразным Пушкин был всегда – это было свойством его таланта и его ума. «Однообразность в писателе,- утверждал Пушкин,- доказывает односторонность ума, хоть, может быть, и глубокомысленного». Его собственный ум был одновременно и глубокомысленным, и многосторонним. Именно поэтому Пушкин и стремился овладевать различными стилями и различными формами. Так он делал в своей лирике. Так делал в маленьких трагедиях. Так было с ним и в «Повестях Белкина».

Повести, входящие в этот цикл, все разнотипные, ни одна из них по своему характеру не похожа на другую. «Выстрел» – это род романтической новеллы с острым сюжетом, с необыкновенным и загадочным героем, с неожиданным финалом.

Ирония у Пушкина пронизывает все повествование. Она в нем начало созидающее. Как когда-то в «Руслане и Людмиле», где Пушкин, разрушая старые поэтические формы, создавал новые, так и здесь он творит новую прозу, разрушая старые, излюбленные ее каноны. В этом смысле внутренне похож на «Метель» рассказ «Барышня-крестьянка». При всем видимом различии. В «Барышне-крестьянке» нет и намека на романтическую поэтику, в ней нет ничего таинственного, загадочного, неожиданно-странного.

Читать еще:  Особенность композиции в пьесе «Гроза». Идейно-художественное своеобразие драмы «Гроза

«Станционный смотритель» написан в духе лучших повестей сентиментального направления: А. Григорьев недаром считал его зар
одышем той литературной школы, которую он назвал «сентиментальным натурализмом» . Вместе с тем по своей поэтике повесть не только близка к сентиментализму, но и заметно отличается от него. Близка характером героя, униженным и печальным; своим финалом – в равной степени и скорбным, и счастливым; близка постановкой темы маленького человека и пафосом сострадания.

Отличает повесть от традиционного сентиментализма решение темы маленького человека и особенный характер конфликта. В повести очень заметно чувство «соразмерности», так свойственное Пушкину-художнику и большим художникам вообще. Здесь нет злых и недобрых (как это чаще всего бывает в сентиментальных повестях), по существу, здесь нет и прямого зла – но оттого горе простого человека не становится меньшим, оно обретает только не случайный, а обязательный характер – оно обретает все черты истинно трагического.

В повести Пушкина и смотритель хорош, и Дуня хороша, и не плох гусар – но это не мешает быть беде и горю. Повесть по своему характеру не обличительная, а эпическая, в ней заметен взгляд художника на жизнь, видна мудрость большого художника. «Станционный смотритель» более других повестей того же цикла показывает, чем были «Повести Белкина» для русской литературы. Они открывали новые пути. На пих опирался Достоевский в «Бедных людях», опирался Тургенев и в своих гуманистических рассказах, и в пьесе «Нахлебник», на них оглядывалась и опиралась в большей или меньшей степени вся послепушкинская русская проза XIX в.

Одной из примечательных и важных особенностей «Повестей Белкина» был их скрытый автобиографизм. Как и в других великих созданиях Пушкина, в них не могла не отразиться не только его личность. На это одной из первых обратила внимание Л. А. Ахматова,- что во всех повестях, входящих в цикл, в повестях грустных и веселых, фантастических и реальных, одинаково благополучные концы, в «Выстреле» прощает своего обидчика, и все кончается бескровно и относительно счастливо – вопреки ожиданию читателей и к их безусловному облегчению и радости. В «Метели» Бурмин, узнав, что та, кого он полюбил, и есть тайная его жена, бледнеет и «бросается к се ногам». Протрезвился гробовщик в одноименной повести, и все страшное для него оказалось лишь пьяным сном. Дуня, героиня понести «Станционный смотритель».

Сочинения » Сочинение на тему Краткое содержание » Сочинение на тему Художественный сюжет произведения Пушкина «Повести Белкина»

Сочинение на тему «Философский смысл сюжета цикла «Повести Белкина»»

«Станционный смотритель» написан в духе лучших повестей сентиментального направления: А. Григорьев недаром считал его зародышем той литературной школы, которую он назвал «сентиментальным натурализмом»». Вместе с тем, но своей поэтике повесть не только близка к сентиментализму, но и заметно отличается от него. Близка характером героя, униженным и печальным; своим финалом — в равной степени и скорбным, и счастливым; близка постановкой темы маленького человека и пафосом сострадания.

Несколько особняком среди других повестей цикла стоит повесть «Станционный смотритель». Это, однако, не значит, что повесть выглядит в цикле случайной или тем более чужеродной. Сам белкинский цикл задуман Пушкиным принципиально свободно, объединение повестей в нем не носит связывающего характера, это действительно разнообразные и разнотипные пушкинские опыты в прозе.

Отличает повесть от традиционного сентиментализма решение темы маленького человека и особенный характер конфликта. В повести очень заметно чувство «соразмерности», так свойственное Пушкину-художнику и большим художникам вообще. Здесь нет злых и недобрых (как это чаще всего бывает в сентиментальных повестях), по существу, здесь нет и прямого зла — но оттого горе простого человека не становится меньшим, оно обретает только не случайный, а обязательный характер — оно обретает все черты истинно трагического.

В повести Пушкина и смотритель хорош, и Дуня хороша, и не плох гусар — но это не мешает быть беде и горю. Повесть по своему характеру не обличительная, а эпическая, в ней заметен глубоко философский взгляд художника на жизнь, видна мудрость большого художника. «Станционный смотритель» более других повестей того же цикла показывает, чем были «Повести Белкина» для русской литературы. Они открывали новые пути. На них опирался Достоевский в «Бедных людях», опирался Тургенев и в своих гуманистических рассказах, и в пьесе «Нахлебник», на них оглядывалась и опиралась в большей или меньшей степени вся послепушкинская русская проза XIX в.

Читать еще:  Фигуры на постаменте памятника Карамзину в Ульяновске «расшифрованы»! Ко дню открытия монумента Николаю Карамзину. Brandergofer: Он памятник себе воздвиг чудесный, вечный…

Одной из примечательных и важных особенностей «Повестей Белкина» был их скрытый автобиографизм. Как и в других великих созданиях Пушкина, в них не могла не отразиться не только его личность, но и его судьба. В этом отношении совсем не случайно то обстоятельство — на это одной из первых обратила внимание А. А. Ахматова,— что во всех повестях, входящих в белкинский цикл, в повестях грустных и веселых, фантастических и реальных, одинаково благополучные концы. Сильвио в «Выстреле» прощает своего обидчика, и все кончается бескровно и относительно счастливо — вопреки ожиданию читателей и к их безусловному облегчению и радости. В «Метели» Бурмин, узнав, что та, кого он полюбил, и есть тайная его жена, бледнеет и «бросается к ее ногам». Протрезвился гробовщик в одноименной повести, и все страшное для него оказалось лить пьяным сном. Дуня, героиня повести «Станционный смотритель», п финале повести посещает родные места богатой барыней и матерью прелестных детей. О счастливом, почти водевильно счастливом конце «Барышни-крестьянки» и говорить не нужно.

В этом пушкинском постоянстве нельзя не увидеть проявления внутренней тенденции, какого-то глубокого не просто писательского, но и сугубо личного стремления. «Автор,— пишет по этому поводу А. А. Ахматова,— словно подсказывает судьбе, как спасти его, поясняя, что пет безвыходных положений, и пусть будет счастье, когда его не может быть…». Психологически такое объяснение очень убедительно. Каждое произведение Пушкина — и «Повести Белкина» в этом отношении не были исключением — являлось пусть не прямым, по внятным и глубоким признанием его «Я», все новым раскрытием жизни его души.

Замечательно, что томление по счастью и по справедливости видно и в сказках Пушкина, написанных в близкое к «Повестям Белкина» время. В сказках народных — и так это и у Пушкина, в его сказках — утоляется потребность высокого и чистого нравственного чувства. Открытость этого чувства, некоторая наивность и чистота его создают общую атмосферу сказки, творят ее особенный сюжет и героев. Добрые герои всегда побеждают, их ждет счастье, для них существует один возможный закон: пусть счастье будет! Победа добра и достижение желаемого — это и есть чудо, сотворенное сказкой и сказочником, то чудо, которого для себя так жаждал Пушкин.

Все это особенно хорошо видно в сказке о Салтане, написанной Пушкиным в 1831 г., и в близкой к ней по характеру и настроению сказке «О мертвой царевне». При всем своем естественном отличии от «Повестей Белкина» они родственны своим глубоким смыслом и направленностью. То, что было запрятано в «Повестях Белкина» Пушкина, его такая личная, такая горячая жажда счастья, получало в созданных вслед за повестями пушкинских сказках как бы освящение народным сознанием, народной верой, народной мудростью.

Работа над “Повестями Белкина”

Важнейшей их стилистической особенностью была ирония. Она выражала не только эстетическую позицию автора, но и его личность, его мировосприятие. В первой же повести “Гробовщик”, посвященной традиционной мрачной теме, эта особенность проявилась демонстративно Пушкин бросал вызов и эстетическим канонам романтических писателей и вкусам публики.

Повесть начинается с обстоятельного описания переезда человека “мрачного ремесла” в новый дом со всеми своими “изделиями” – гробами. Кончается первый абзац так: “Над воротами возвысилась вывеска, изображающая дородного Амура с опрокинутым факелом в руке, с подписью: “Здесь продаются и обиваются гробы простые и крашеные, также отдаются напрокат и починяются старые””. Одно только это объявление весело представляло характер преуспевающего гробовщика Адриана Прохорова.

Пушкин готовил “Повести Белкина” к печати и заранее предугадывал, какой шум они вызовут и у врагов и у друзей, которые поймут его смелый и озорной замысел. Он понимал, что непременно “Булгарин заругает”, – и шел на это; для того и писались повести, чтобы эстетически ниспровергнуть, в частности, Булгарина с высот литературного Олимпа, на который он самозванно взгромоздился. Но Пушкин верил и надеялся, что повести завербуют и союзников, столь нужных ему для новой литературной борьбы. Вот почему сразу же по возвращении 5 декабря 1830 года из Бол дин а в Москву он поспешил прочитать повести друзьям. Одним из первых оказался Баратынский. Вот что Пушкин сообщил об этом Плетневу: “Написал я прозою 5 повестей, от которых Баратынский ржет и бьется. . .” Реакция Баратынского, столь своеобразно охарактеризованная Пушкиным, свидетельствовала, что замысел “Повестей Белкина” был понят, и это, естественно, радовало их автора, вселяло надежду быть понятым умной и дружественной критикой.

Читать еще:  Знаменитые люди италии кратко. Микеланджело Буонарроти – истинный сын Флоренции и всей Земли

Но надежде Пушкина не суждено было оправдаться – “Повести Белкина” критика приняла холодно и враждебно. Им отказали в серьезности содержания, в оригинальности: Пушкина упрекали в использовании чужих сюжетов, обвиняли в подражании. Тогда-то и начали формироваться в критике идеи о “конце Пушкина”. Молодой критик Белинский уже в первой своей статье “Литературные мечтания” так же скептически отнесся к творчеству Пушкина 1830-х годов, сожалея, что прежняя пора цветения таланта прошла, что наступает пора заката. В 1835 году он откликнулся на отдельное издание “Повестей Белкина” коротенькой рецензией. Это была отходная таланту Пушкина. Критик счел себя обязанным объясниться с публикой. В искусстве, указывал Белинский, действуют те же законы, что и в природе. Лучшая нора жизни человека – это юность, “весна, время деятельности и кипения сил”. Далее – “постепенная возвышенность гения необходимо сопряжена с постепенным охлаждением чувства”. За весной расцвета наступает осень, которая сопровождается бесплодностью. “. Так часто случается! Вот, передо мною лежат Повести, изданные Пушкиным: неужели Пушкиным же и написанные? Пушкиным, творцом “Кавказского пленника”, “Бахчисарайского фонтана”, “Цыган”, “Полтавы”, “Онегина” и “Бориса Годунова”?”

Вопрос этот не случайный: в восприятии критика Пушкин – поэт-романтик. В одном ряду для него и “Кавказский пленник” и “Борис Годунов”, “Бахчисарайский фонтан” и “Онегин”. Естественным было неприятие реалистических “Повестей Белкина”. Об этом сказано открыто: итак, “Повести Белкина” – новый Пушкин, “осень, осень, холодная, дождливая осень, после прекрасной, роскошной, благоуханной весны, словом

Прозаические бредни, Фламандской школы пестрый вздор!”

Сомнений нет: “Повести Белкина” потому и плохи, потому и знаменуют наступление “конца Пушкина” – осени его творчества, что это “прозаические бредни”, что нет в них прежнего романтического огня. И чтобы читателю было все ясно, Белинский дает и непосредственную оценку “Повестям Белкина”. “Правда, эти повести занимательны, их нельзя читать без удовольствия; это происходит от прелестного слога, от искусства рассказывать (соп! ег); но они не художественные создания, а просто сказки и”побасенки; их с удовольствием и даже с наслаждением прочтет семья, собравшаяся в скучный и длинный зимний вечер у камина; но от, них не закипит кровь пылкого юноши, не засверкают очи его огнем восторга; но они не будут “тревожить его сна – нет – после них можно задать лихую высыпку”.

Одной симпатией к романтизму объяснить этот отзыв, лишенный эстетического чувства, которым так отличался Белинский, нельзя. Ведь понял же он в том же 1835 году повести Гоголя, собранные в книгах “Вечера на хуторе близ Диканьки”, “Миргород” и “Арабески”.

Объективно характеристика Гоголя направлена против Пушкина – провозглашая Гоголя “главой литературы”, Белинский тем самым объясняет, почему Пушкин оставил это место. Начинает он с того, что определяет эстетическое кредо Гоголя: Гоголь “поэт жизни действительной”! Заявление удивительное! Ведь формулу эту Белинский не изобрел, но позаимствовал, и позаимствовал у Пушкина, который в 1830 году в рецензии на альманах “Денница”, при разборе критической статьи И. Киреевского, именно так определяет существо своей эстетической позиции. И вот теперь Гоголь – в пику Пушкину – объявляется “поэтом жизни действительной”!

Источники:

http://sochinenienatemupro.ru/sochinenie-na-temu-kratkoe-soderzhanie/sochinenie-na-temu-hudozhestvennyij-syuzhet-proizvedeniya-pushkina-povesti-belkina/
http://schoolsochinenie.ru/filosofskiy-smsl-syuzheta-tsikla-povesti-belkina.html
http://goldsoch.com/sochineniya-na-opredelennye-temy/32294-rabota-nad-povestyami-belkina.html

0 0 голоса
Рейтинг статьи
Подписаться
Уведомить о
guest
0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии