Система образов комедии грибоедова горе от ума. Система образов комедии «Горе от ума» А
Система образов комедии грибоедова горе от ума. Система образов комедии «Горе от ума» А
“Грибоедов сделал свое дело — он уже написал «Горе от ума»”, – А. С. Пушкин.
Идейное содержание и система образов пьесы “Горе от ума”
2. Типичность Грибоедовских персонажей
ипичность грибоедовских героев складывалась не только из бытовых и психологических черт, как в комедиях Шаховского или Хмельницкого, а была дана в социальном содержании образа.
«Грибоедовская Москва» не является только широкой рамой для психологической драмы Чацкого – Софьи. Наоборот, интимная драма личности осмысляется как результат драмы общественной. Сопоставление Чацкого и барской Москвы – это не только контраст данного индивидуального характера и окружающей среды. Это – столкновение дряхлеющего крепостнического мира с новыми людьми. Наряду с индивидуальными образами, драматург создает еще один – коллективный, образ барского общества. Это было большим достижением социального, политически направленного реализма. Грибоедов гениально изобразил бытовую фамусовскую Москву. В «Горе от ума» воссоздана также еще и иная Москва, социальная, барская, крепостническая, воинствующая и нисколько не комическая. Именно эта Москва, с ее особой моралью, с ее воспитательной системой, с ее житейскими идеалами, духовно искалечила Софью Павловну. Ее отец, Павел Афанасьевич Фамусов, – яркий образец барской крепостнической Москвы, вырастающий до уровня предводителя большой и властной социальной группы. В той борьбе двух миров, какая раскрывается в третьем действии, Фамусов выявляет себя воинствующим представителем старого мира, вожаком косного барства. В своих монологах он объединяет барскую Москву с вельможным Петербургом. А Чацкий осмысляет столкновение как борьбу двух миров: того, где «покорность и страх», и того, в котором «вольнее всякий дышит». Столкновение этих двух общественных групп на балу у Фамусова изображено Грибоедовым с замечательной силой реализма. В гостиной собирается как бы летучий митинг, целый суд над Чацким. Суд над Чацким и упоминаемыми в репликах его единомышленниками – кульминация социальной драмы. В 1824 г., когда Грибоедов изображал эту вражду двух общественных групп, он еще не знал (но, несомненно, предчувствовал), как дружно и злобно реакционные круги дворянского общества будут поддерживать в 1826 г. царское правительство в его жестокой расправе с восставшими и побежденными декабристами.
Противостояние Чацкого и Москвы – это не контраст высокой личности и скудной бытовой среды, а столкновение дряхлеющего, но еще сильного крепостнического барского мира с новыми людьми и новым, идущим на смену миром, который мы назовем демократическим. В «Горе от ума», как в социальной драме, воссоздано борение социальных сил в русском обществе перед 14 декабря. При этом борьба раскрывалась и осмыслялась Грибоедовым не только как политическая борьба реакционного правительства с оппозиционными кругами, а как борьба социальная, внутри самого общества – между косным крепостническим обществом и группой демократически настроенных людей. Драматург-реалист не только проявил при этом глубокое понимание связей прошлого с настоящим, но и предвидел ближайшее будущее, обусловленное соотношением борющихся сил: на ближайшем этапе борьбы Чацкие будут сломлены Фамусовыми и Скалозубами.
В пьесе Грибоедова обращают на себя внимание неоднократные упоминания о вольнодумной разночинской интеллигенции. Это высмеяно мракобесие, вражда к новым людям, нападки Фамусова на распространение просвещения («ученье – вот чума, ученость – вот причина. », «. забрать все книги бы, да сжечь», «. нынче пуще, чем когда, безумных развелось людей, и дел, и мнений»). Фамусов наверно имел в виду университеты, против которых именно тогда началось гонение и в которых среди профессоров и студентов большинство составляли разночинцы. Фамусову вторит старая московская барыня Хлёстова: «И впрямь с ума сойдешь от этих, от одних от пансионов, школ, лицеев, как бишь их; да от ланкартачных взаимных обучений». В «ланкастерских» школах в то время обучалось много солдат. Княгиня Тугоуховская ополчается на профессоров Педагогического института, которые «упражняются в расколах и в безверьи». Комедия преисполнена отголосками тогдашней общественной жизни: упоминаются «ученый комитет», преследовавший книги и распространение просвещения, итальянские карбонарии, толки о «камерах», т. е. о палатах депутатов, о Байроне, «волтерьянстве» и многое другое. Есть резкие выпады против злоупотреблений крепостного права, против «Нестора негодяев знатных», выменявшего «толпу слуг» на «борзые три собаки»; против барина-театрала, согнавшего в крепостной балет «от матерей, отцов отторженных детей». Много сарказма направлено против «вельмож в случае» – фаворитов, против «пылкого раболепства» придворных «охотников поподличать везде», против «отцов отечества», «грабительством богатых». Немало обличений чиновнической бюрократии, к которой надо «прислушиваться», перед которой «не должно сметь свое суждение иметь» и которая руководствуется правилами вроде: «подписано, так с плеч долой» и «как не порадеть родному человечку».
Создание литературного типа Молчалина было крупным приобретением общественной мысли. Не менее значителен тип Скалозуба, в котором заклеймен военный карьеризм, увлечение мундиром. Скалозубовщина и молчалинство как социально-бытовые формулы вобрали в себя обширные круги явлений. В обоих случаях Грибоедов проявил большую силу публицистического обобщения. Маленького чиновника, секретаря Фамусова, живо обрисованного индивидуальными чертами, автор возвел в символ значительной социально-политической группы, крепко связав молчалинство с фамусовщиной. То же со Скалозубом. Красочный индивидуальный портрет ограниченного, грубого армейского полковника обобщен до значения широкого символа. Существование скалозубовщины в самой жизни – аракчеевщины – обостряло значение этого образа как политической сатиры на характерные особенности военно-бюрократического режима, сложившегося к началу 20-х годов. Образом Репетилова драматург сатирически откликнулся на расплодившийся вокруг декабризма мелкий либерализм.
Некоторая недоговоренность и неясность осталась в образе Софьи, что дало основание многим критикам, начиная с Пушкина, понимать ее упрощенно. Образ Софьи был задуман драматургом смело и сложно – как сочетание наносной сентиментальности с глубокой натурой.
Кроме действующих лиц, появляющихся на сцене, в «Горе от ума» есть еще вереница образов, воссоздаваемых в беседах и монологах; без них не закончена была бы картина грибоедовской Москвы, не полон был бы идейный состав пьесы: мадам Розье, танцмейстер Гильоме, вельможный Максим Петрович, брат Скалозуба, московские старички и дамы, чахоточный «книгам враг», княгиня Ласова, Татьяна Юрьевна и Фома Фомич, Лахмотьев Алексей и, наконец, держащая в страхе всю Москву «княгиня Марья Алексевна». Мастерским приемом реплик и беглых упоминаний драматург вычерчивает один за другим эти мимолетные образы и насыщает ими наше сознание. Некоторые из этих образов разработаны великолепно и своей значительностью превышают иных «действующих».
«Горе от ума» – также и реалистическая бытовая пьеса. Жизнь большого барского дома в Москве, от раннего утра, когда «все в доме поднялось», «стук, ходьба, метут и убирают», и до поздней ночи, когда в парадных сенях «последняя лампа гаснет», – изображена с удивительной полнотой и правдивостью. И не только бытовая жизнь одного барского особняка воссоздана в «Горе от ума»; гениальным наращением бытописи через все четыре действия, и особенно в третьем, в картине московского бала, драматург постепенно воспроизводит перед нами всю жизнь московского барства: воспитание дворянской молодежи, московские «обеды, ужины и танцы», деловую жизнь – штатскую и военную, французоманию, напускной либерализм, скудость и пустоту интересов. Историко-познавательное значение «Горя от ума» огромно; историку оно может служить источником для изучения жизни московского барства.
Произведение Грибоедова драгоценно и как психологическая драма. Психологический реализм в «Горе от ума» проявляется постоянно и многообразно: в характеристике Фамусова, в диалоге Чацкого с Натальей Дмитриевной Горич, в говорливости Репетилова и т. д. Но наиболее глубоко и сосредоточенно применяется он в раскрытии интимной драмы Чацкого и Софьи. Диалог Софьи и Лизы, диалог Чацкого и Софьи в первом действии; эпизод обморока Софьи во втором действии и назревающая ее враждебность к Чацкому; гениально созданное драматургом объяснение Чацкого и Софьи в начале третьего действия, небольшой монолог Чацкого в начале четвертого действия об итогах московского дня; наконец, сцена разоблачения Молчалина, когда раскрывается ошибка сердца Софьи, ее прозрение и душевная сила, – вот элементы и эпизоды этой интимной драмы. Грибоедов первый в русской литературе создал психологическую драму.
“Портреты и только портреты входят в состав комедии и трагедии, в них, однако, есть черты, свойственные многим другим лицам, а иные всему роду человеческому настолько, насколько каждый человек похож на всех своих двуногих собратий. Карикатур ненавижу, в моей картине ни одной не найдешь.”
А. С. Грибоедов — П. А. Катенину. Январь — февраль 1825г.
Петербург
Автор “Горя от ума” был не только успешным дипломатом и остроумным литератором, но и талантливым композитором.
Пройдите по ссылке, чтобы прослушать знаменитые вальсы Грибоедова.
При использовании материалов сайта обязательна ссылка на сайт.
Система образов горе от ума Грибоедова
Система образов. Произведение новаторское и по проблематике, и по стилю, и по композиции, «Горе от ума» стало первой русской реалистической комедией, отразившей наиболее существенные общественно-политические и нравственные проблемы эпохи. Впервые в русской драматургии была поставлена задача показать не образы-маски, соответствующие традиционным амплуа комедий классицизма, а живые, реальные типы людей — современников Грибоедова. «Портреты, и только портреты входят в состав комедии и трагедии, в них, однако, есть черты, свойственные многим другим лицам, а иные — всему роду человеческому… Карикатур ненавижу, в моей картине ни одной не найдешь», — писал автор о своих героях. На этом принципе реалистической типизации основана система образов «Горе от ума». В ней нет четкого деления персонажей на положительных и отрицательных, как в произведениях классицизма. По словам Гончарова, «вся пьеса представляется каким-то кругом знакомых читателю лиц», в котором «и общее и детали, все это не сочинено, а так целиком взято из московских гостиных и перенесено в книгу и на сцену».
В комедиях классицизма действие обычно основывалось на «любовном треугольнике», который составляли герои с четко определенной функцией в сюжете и характером. В эту «систему амплуа» входили: героиня и два любовника — удачливый и неудачливый, отец, не догадывающийся о любви дочери и горничная, устраивающая свидания влюбленных — так называемая субретка. Некое подобие таких «амплуа» есть и в комедии Грибоедова.
Чацкий должен был бы играть роль первого, удачливого любовника, который в финале, успешно преодолев все трудности, благополучно женится на своей возлюбленной. Но развитие действия комедии и особенно ее финал опровергают возможность такой трактовки: Софья явно предпочитает Молчалина, она дает ход сплетне о сумасшествии Чацкого, что вынуждает Чацкого покинуть не только дом Фамусова, но и Москву и, вместе с тем, расстаться с надеждами на взаимность Софьи. Кроме того, в Чацком есть и черты героя-резонера, который в произведениях классицизма служил выразителем идей автора.
Молчалин подошел бы под амплуа второго любовника, тем более, что с ним связано еще и наличие второго — комического — «любовного треугольника» (Молчалин — Лиза). Но на самом деле оказывается, что именно он удачлив в любви, к нему Софья испытывает особое расположение, что больше подходит под амплуа первого любовника. Но и здесь Грибоедов уходит от традиции: Молчалин явно не положительный герой, что обязательно для амплуа первого любовника, и изображается с негативной авторской оценкой.
Грибоедов отказывается от традиции и в изображении героини. В классической «системе амплуа» Софья должна была бы стать идеальной героиней, но в «Горе от ума» этот образ трактуется весьма неоднозначно. С одной стороны, это незаурядная личность, сильный, крупный характер. Она, конечно, во многом отличается от московских барышень, подобных княжнам Тугоуховским. Как справедливо заметил Гончаров, Софья обладает прекрасными свойствами души, а остальное — воспитание.
Даже ее предпочтение Молчалину, явно уступающему Чацкому в благородстве и уме, честности и культуре и многих других замечательных качествах, вполне объяснимо. Ей, как и пушкинской Татьяне, довелось обмануться в своих ожиданиях. Ведь выбор ее пал на человека, необычного для ее круга, что потребовало немалого мужества и самостоятельности. Воображение девушки наделило «бессловесного» Молчалина всеми качествами идеального героя, а он до поры до времени успешно скрывал свое истинное лицо и подлинные интересы.
В то же время, этот выбор можно объяснить и стремлением повелевать, так роднящим Софью с ее отцом. «Муж-слуга», идеал московских дам, вполне мог бы устроить и Софью. Во всяком случае, резкий и независимый характер Чацкого явно ей не по душе, и именно она начинает сплетню о сумасшествии Чацкого. Так что образ Софьи получился очень многогранным, неоднозначным, а в финале ее ждет не счастливый брак, а глубокое разочарование.
Также отклоняется автор от норм классицизма в изображении субретки — Лизы. Как субретка она хитра, сообразительна, находчива и достаточно смела в отношениях с господами. Она весела и непринужденна, что однако, не мешает ей, как и положено по амплуа, принимать активное участие в любовной интриге. Но при этом Грибоедов наделяет Лизу достаточно необычными для такой роли чертами, роднящими ее с героем-резонером: она дает четкие, даже афористичные характеристики другим героям, формулирует некоторые важнейшие позиции фамусовского общества («грех не беда, молва не хороша», «и золотой мешок, и метит в генералы» — о Скалозубе).
Фамусов в «системе амплуа» играет роль благородного отца, не догадывающегося о любви дочери, но, меняя традиционный финал, Грибоедов лишает этого персонажа и возможности благополучно завершить развитие действия: обычно в конце концов, когда все раскрывалось, благородный отец, заботящийся о счастье дочери, благословлял влюбленных на брак и все заканчивалось свадьбой.
Ничего подобного в финале «Горе от ума» не происходит. О реальном положении вещей Фамусов так ничего и не знает до самого конца. Но и там он все же остается в счастливом неведении об истинных пристрастиях своей дочери — он считает, что Софья влюблена в Чацкого, а о Молчалине как предмете воздыханий дочери, он даже не помышляет, иначе все закончилось бы куда хуже, прежде всего для Молчалина. Ведь помимо того, что подразумевает амплуа благородного отца, образ Фамусова включает черты типичного московского «туза», крупного начальника, барина, который не привык к тому, чтобы его подчиненные позволяли себе и куда меньшие вольности — недаром же Молчалин так боится проявления к нему симпатий со стороны Софьи, несмотря на все предосторожности девушки.
Все участники этого «треугольника» так сильно вышли за рамки своего амплуа именно потому, что, создавая реалистические образы, Грибоедов не мог наделить их каким-то стандартным набором черт. И как полнокровные, живые образы они стали вести себя совсем не так, как предусматривали правила классицизма.
С точки зрения общественного конфликта система образов комедии построена на антитезе «века нынешнего» и «века минувшего». Чацкий, единственный из сценических персонажей, противопоставлен фамусовскому обществу. Он является типичным представителем той части русского общества первой четверти XIX века, которая несла в себе новые взгляды, мысли, идеалы и настроения — «века нынешнего» — как после появления комедии стали называть молодое поколение дворян. В дальнейшем этих людей часто соотносили с декабристами, участниками восстания 14 декабря 1825 года. «Фигура Чацкого… появляется накануне возмущения на Исааки- евской площади; это декабрист» (А.И. Герцен).
В образе Чацкого действительно нашли отражение идеалы, нравы и дух декабристской части общества той эпохи. Подобные ему люди не могли смириться с жизнью, которую заполняют «обеды ужины и танцы». Они требуют свободы личной и общественной, стремятся к идеалам просвещения, образования, подлинной национальной культуры.
Прежде всего, Чацкий похож на декабристов по своим взглядам. Главное, что сближает их, — это протест против крепостничества (монолог «А судьи кто?»). Как и декабристы, Чацкий говорит о необходимости службы делу, «а не лицам». Протест против системы фаворитизма, выступление против авторитетов прошлого — «судей решительных и строгих» — сочетается у Чацкого с утверждением права человека на свободный выбор призвания. Он с большой симпатией говорит о людях, которых в обществе Фамусова называют «мечтателями, опасными» людьми.
Наряду с этим Чацкий, как и декабристы, считает необходимым развивать просвещение. Этого «век минувший» боится смертельно, потому что человека развитого, умного невозможно заставить жить по предписанным ему правилам, он свободен в своем выборе. Вот почему просвещение, по мнению фамусовского общества, основа всех новых и очень опасных веяний. «Ученье — вот беда», — говорит об этом Фамусов.
Вопрос об истинном просвещении тесно связан с проблемой национальной культуры. Чацкого волнует «Смешенье языков: французского с нижегородским», преклонение перед всем иностранным, которое царит в русском обществе. А главное для него, как и для декабристов, преодолеть пропасть, которая разделяет образованных русских людей и народ. «Чтоб умный, бодрый наш народ хотя по языку нас не считал за немцев», — требует Чацкий.
В реальной жизни людей, подобных Чацкому, было не очень много. Грибоедов сохраняет такую же ситуацию и в своей комедии. В сценическом действии присутствует лишь один его единомышленник — Репетилов, но и тот оказывается мнимым соратником Чацкого, только подчеркивающим одиночество главного героя. Это образ-пародия. Суть этого характера выражена в словах: «Шумим, братец, шумим».
Из комедии мы знаем, что образ мыслей Чацкого разделяют князь Федор («химик и ботаник») и брат Скалозуба, который, оставив службу, занялся в деревне чтением книг. Они входят в состав внесценических персонажей комедии, которых даже больше, чем сценических. Они необходимы для раскрытия всей истинной широты конфликта, а также помогают уточнить позиции сценических персонажей и могут относиться как к «веку нынешнему», так и к «веку минувшему». Так почтенный камергер Кузьма Петрович или дядя Фамусова Максим Петрович — внесценические персонажи, наиболее успешно воплощающие в жизнь мораль и идеалы фамусовского общества: умение «подслужиться», чтобы занять высокое место в обществе и пользоваться всеми подобающими ему привилегиями. «Известная» Татьяна Юрьевна помогает составить представление о влиятельных дамах, имеющих «полезных» друзей и родных.
На сцене «век минувший» представляет фамусовское общество. Среди них выделяются отдельные фигуры: московский «туз», крупный начальник Фамусов; мелкий служащий из его ведомства Молчалин; полковник Скалозуб, представляющий армию. Гости на балу у Фамусова составляют самостоятельную группу, без которых «галерея типов» фамусовской Москвы была бы неполной, но очерчены они не так подробно. Здесь мы видим своеобразный «контингент невест» (шесть княжон и Графиня внучка) и «счастливую» семейную пару: «мужа-слугу» Платона Михайловича Горича и его супругу Наталью Дмитриевну; «остаток екатерининского века» — влиятельную московскую барыню Хлестову и плута и мошенника Загорецкого, презираемого всеми, но необходимого, поскольку он «мастер услужить». Каждый из этих персонажей — своеобразный характер со своими неповторимыми особенностями. Но всем им присущи общие черты, которые позволяют объединить их в одну группу.
Это достаточно замкнутое общество, в которое могут войти только самые высокопоставленные и богатые люди. Их благополучие опирается на крепостное право — ведь благодаря владению богатыми имениями они могут «награжденья брать и весело пожить». В фамусовской Москве принято не только поддерживать такой порядок вещей, но и оценивать в соответствии с ним других людей. «Будь плохонький, да если наберется душ тысячки две родовых, — тот и жених», — так говорит Фамусов о претенденте, достойном руки его дочери. Очевидно, что в этих оценках не последнюю роль играют и чины, получить которые помогает родство и протекция. Главное в службе для этих людей, разумеется, не дело — им никто здесь и не занимается, — а те выгоды, которые сулит служебное положение. Ради чина они готовы унижаться, прислуживаться, как это делает Молчалин. Достигнув «степеней известных», как Фамусов, можно уже не утруждать себя делами — «подписано — так с плеч долой».
В армии существует такой же «порядок»: «каналы», благодаря которым полковник Скалозуб добился высокого чина, очевидно, аналогичны — ведь во время войны 1812 года он отсиживался в тылу, а подвиги совершали другие, которые погибали и тем самым помогали открыть «вакансии» для людей, подобных персонажу грибоедовской комедии.
История Скалозуба демонстрирует и подлинное лицо патриотизма фамусовского общества; истинному чувству здесь нет места, есть только показной порыв: «Кричали женщины ура! И в воздух чепчики бросали». Зато какое преклонение царит в этом обществе перед всем иностранным! Это касается и мод на наряды, и стремления щегольнуть в обществе французскими словечками, правда, в результате получается «Смешенье языков: французского с нижегородским».
Мода на все иностранное и иностранцев дошла до того, что даже воспитание и образование детей доверено весьма сомнительным педагогам — «числом поболее, ценою подешевле». Это не удивительно, ведь хорошее, настоящее образование, как и подлинная культура, фамусовскую Москву не интересует, а серьезно пугает. Ее основные занятия и интересы — это «обеды, ужины, и танцы», вовремя которых можно не только приятно провести время, но и составить нужные знакомства, подыскать выгодных женихов для дочерей, протекцию для сыновей, а еще посплетничать за спиной у своих же знакомых.
Но, несмотря на внешнюю суету, жизнь фамусовской Москвы течет очень однообразно. Она консервативна настолько, что спустя три года, во время которых Москва пережила наполеоновское нашествие, Чацкий не находит здесь, практически, никаких изменений: «Что нового покажет мне Москва? Вчера был бал, а завтра будет два». Энергия фамусовского общества собирается только для сохранения своих основ, борьбы с инакомыслием — ощутив в Чацком того, кто нарушает покой, размеренный ход привычной жизни, фамусовское общество объявляет ему войну и применяет самое страшное свое оружие — сплетню. Силу ее понимают все. Но как только враг повержен и изгнан, «стихия» возвращается в свои берега, а Чацкого готовы даже пожалеть — по крайне мере, на словах.
Таким образом, «в группе двадцати лиц отразилась, как луч света в капле воды, вся прежняя Москва, ее рисунок, тогдашний ее дух, исторический момент и нравы». Но вместе с тем, человеческие типы, составляющие эту Москву и показанные нам Грибоедовым, в чем-то оказываются не зависящими ни от времени, ни от места, ни от социального строя. В них есть то, что относится к вечным явлениям жизни. И если верно, что всякое новое дело «вызывает тень Чацкого», то всегда найдется и Фамусов, который, что бы ни случилось, скажет только: «Ах! Боже мой! что станет говорить княгиня Марья Алексевна!».
Система образов комедии А.С.Грибоедова «Горе от ума»
Образная система комедии и новаторское решение Грибоедова
В «Горе от ума» в системе образов присутствуют классицистические каноны:
1. Система амплуа
(героиня, удачливый и неудачливый любовники, обманутый отец, резонер)
2. Любовный треугольник
(Чацкий – Софья — Молчалин)
3. Говорящие фамилии
(Скалозуб, Молчалин, Репетилов и др.)
Уровни организации системы персонажей
1. Главные герои «Горе от ума» — это участники:
любовного конфликта – Чацкий – Софья- Молчалин,
общественного конфликта – Чацкий- Фамусов
2. Второстепенные персонажи
участвуют как в любовном конфликте, так и в общественно-политическом – Лиза, Скалозуб, Горич, Репетилов
3. Эпизодические персонажи – гости на балу у Фамусова (Тугоуховские, Хлестова, Хрюмины, Г.Н., Г.Д.) – дают более широкую картину московского общества, поддерживают и распространяют сплетню о Чацком. Приемы сарказма, гиперболы, иронии позволяют автору делать картину более яркой
4. Внесценические персонажи:
- (буфетчик Петруша,
- княгиня Марья Алексеевна,
- Максим Петрович,
- брат Скалозуба и др.)
– они расширяют систему образов, позволяют судить о картине московского барства, а также о новых людях более рельефно.
Антитеза как принцип организации образной системы комедии
1. Идейные противники- антиподы
(Чацкий, брат Скалозуба, князь Федор, профессора педагогического университета)
(сам Фамусов, Молчалин, Скалозуб, Хлестова и др.)
3. Антагонизм воззрений двух веков в комедии «Горе от ума» строится на различном отношении к:
- богатству и чинам
- службе
- образованию
- иностранному и иностранцам
- крепостному праву
- свободе суждений и мнений
- протекционизму
- моральным нормам и нравам
Новаторские решения в комедии
Новаторство Грибоедова в создании системы образов — это:
1. Большое количество действующих лиц (более 20)
2. Нет четкого деления на положительных и отрицательных героев
(Фамусов не только ретроград, но и любящий отец, не любит книги и чтение вообще, но позволяет Софье читать французские романы, Софья – умная, образованная, ироничная, но именно она пускает сплетню о сумасшествии Чацкого)
3. Живая картина московского дворянского общества (реалистический принцип создания персонажей).
Источники:
http://griboedov-goreotuma.narod.ru/idea_2.html
http://vsesochineniya.ru/sistema-obrazov-gore-ot-uma-griboedova.html
http://velikayakultura.ru/gotovye-sochineniya/sistema-obrazov-komedii-a-s-griboedova-gore-ot-uma