Олафур Элиассон: световые инсталляции и другие арт-проекты с использованием воды, света, температуры и давления. Сколько это стоит
Olafur Eliasson и его пространственные исследования
Привет! Хочу рассказать вам об одном из моих любимых художников Олафуре Элиассоне (Olafur Eliasson). Мне очень нравятся ходы, которые он использует. Большинство его работ так или иначе базируется на природе или природных процессах, но сама “природа” не является конечной целью Элиассона. Она служит лишь способом изучить зрителя и его субъективные переживания. Воспроизведение природных процессов не может быть истолковано как обычный призыв к пассивному созерцанию, а служит инициатором для систематического изучения и анализа. Движению часто отводится непосредственное участие в его работах, зрителя призывают к перемещению, дабы иметь возможность почувствовать работу физически. Художник наблюдает за зрителем, за его восприятием происходящего, выступая в качестве промежуточной инстанции, рассматривающей отношения между искусством и зрителем.
Олафур Элиассон родился в 1967 году в Копенгагене. С 1989 по 1995 проходил обучаение в Королевской Академии Искусств в Копенгагене. В 1995 основал “Studio Olafur Eliasson” в Берлине, своеобразную лабораторию пространственных исследований.
Вот некоторые его работы.
Room for one colour -1997
В работе “Комнта для одного цвета” (1997) зритель в самом деле видит лишь один цвет. Комната освещена моночастотным желтым. В отличие от обычного белого света, содержащего полный цветовой спектр, он состоит из одной длины волны в желтой части спектра. В комнате появляется бесцветное, потому что свет позволяет видить только желтый. С другой стороны, все станет более резким, ведь глазу нужно обрабатывать меньше информации о цветах, чем обычно. Через некоторое время, зрение само компенсирует этот недостаток, создавая избыточный красный и синий, которые в совокупности дадут фиолетовый. Поэтому, когда зритель переходит в соседнее пространство, он видит все фиолетовым.
Yellow fog – 1998/2008
Работа “Желтый Туман” впервые была показана в Нью-Йорке в 1998 году, после чего демонстрировалась в Вене в 2008. Тогда желтые лампы были вмонтированные в тротуар вдоль 48-метрового фасада здания штаб-квартиры компании Verbund (крупнейший в Австрии производитель электроэнергии). Ежедневно в сумерках туман поднимался по фасаду в этом желтом свете через регулярные промежутки времени, закрывая здание в эфемерную завесу на один час. Туман являлся своеобразным прекционным экраном для света. Кроме того, он использовался как инструмент, который заставил бы зрителя по-новому воспринять городское пространство (фасад здания, тротуар, и весь ансамбль площади).
Повелитель облаков и радуги Олафур Элиассон: выставка в Tate Modern
11 июля открывается самая долгожданная и громкая выставка этого лета – в Tate Modern привезли 40 работ культового современного художника Олафура Элиассона. Видели этой зимой огромные глыбы изо льда, тающие напротив Tate Modern? Это тоже было произведение Элиассона!
Олафур Элиассон перевернул наши представления о том, что может стать объектом музейной экспозиции. Благодаря этому художнику в музейных залах появились самые настоящие радуги, реки, мосты, стены из мха, туман и даже огромное солнце. Его легендарный The Weather Project, прошедший в Лондоне в 2003 году, уже давно стал классикой современного искусства. Что привезли в Лондон на этот раз и чем знаменит художник – в свежем выпуске арт-колонки.
Элиассон и Tate
Tate Modern – не случайно выбран для грандиозной ретроспективы Элиассона. Именно с Tate Modern началась всемирная слава художника. Его инсталляция 2003 года The Weather project была одной из самых крупных и посещаемых арт-акций в истории современного искусства. За шесть месяцев посмотреть на творение Элиассона пришли больше двух миллионов человек.
В Турбинном зале Tate Modern непрерывно распыляли липкую взвесь из сахара и воды, а под зеркальным потолком светилась желтая полусфера. Впечатление от этого зрелища было немного жутковатое: искусственный желтый свет на фоне индустриального интерьера музея навевал мысли о конце света. Но это не останавливало зрителей, которые непрерывным потоком шли на выставку. Многие проводили под искусственным солнцем много часов, разглядывая свое отражение в зеркальном потолке.
Это была единственная выставка, о которой говорили во всех прогнозах погоды на английском ТВ. Конечно, англичане не упустят шанса поговорить «о погоде», особенно если речь идет о погоде в Tate Modern. Элиассон с юмором обыграл любимую тему жителей Королевства.
Впрочем, смысл его погодного проекта был гораздо глубже, чем едкая шпилька в сторону small talk. Элиассон хотел показать, что погода – это собственно то измерение, которое связывает горожан с миром природы.
В 2012 году Элиассон сделал очередной совместный проект с Tate Modern. На этот раз художник выключил свет в зале с работами сюрреалистов и предложил зрителям посмотреть на искусство с помощью карманных фонариков. Так Элиассон заставил зрителей увидеть старые картины буквально «в новом свете». Кстати, фонарики из этого проекта можно будет увидеть и на нынешней выставке. Они называются «маленькие солнца» и работают от солнечных батареек. Лампочки сделаны в виде маленьких желтых цветочков. Эти цветы называются «мескель» и в Эфиопии считаются символом счастья и благополучия.
«Маленькие солнца» мескель – это часть масштабного социального проекта Олафура Элиассона. Художник наладил поставку своих фонариков в страны третьего мира, где электричество слишком дорого или просто недоступно для большинства жителей. Вместо того, чтобы получать электроэнергию из вредных для здоровья и окружающей среды бензиновых электрогенераторов, Элиассон предложил использовать свои высокотехнологичные фонарики. Теперь больше 800 000 «маленьких солнц» Элиассона светят в бедных деревушках Китая, на Филиппинах, в Мексике и в Африке.
Еще один социальный проект художника называется Green light. Он возник как реакция на прибытие в Европу миллиона беженцев. Green light – это художественная мастерская, где осуществляется социальная интеграция вновь прибывших. Беженцы помогают создавать зеленые светильники, слушают лекции об искусстве и делятся своими историями. Поскольку по закону Элиассон не имеет права платить беженцам зарплату, он обеспечивает их едой, языковыми курсами и профессиональной переподготовкой.
Искусство Элиассона трудно загнать в рамки какого-то направления или школы. Его инсталляции поражают воображение и ломают привычные представления о том, каким должно быть искусство. Но, при всей его революционности, темы и инструментами у художника вполне классические. Элиассон работает с помощью света и пространства. Свет и тень – тема, которая занимала художников в течение многих веков. Но такие эксперименты со светом и пространством, которые ставит Олафур Элиассон, художникам прошлых столетий и не снились.
Фото: Jens Ziehe
Если старые мастера выстраивали светотеневые среды на своих картинах, то Элиассон переместил свои эксперименты в трехмерное пространство, за которым можно не только наблюдать со стороны, но и попадать внутрь. Как это, например, происходит в зеркальном туннеле под названием «Your spiral view». Туннель напоминает огромный калейдоскоп, сквозь который зритель может пройти насквозь. Преломляясь в причудливых изгибах неровной зеркальной поверхности, свет совершенно меняет внутренее пространство туннеля. Блики света, отражения стен и отражения самих посетителей сливаются в единый причудливый узор. Завораживает еще и то, что ты видишь себя в этом пространстве. Ты становишься частью экспозиции. Ты и зритель, и зрелище, и творец одновременно. Как говорит сам Элиассон, половину его произведения составляет зритель. И это действительно так – движение людей внутри инсталляций художника заставляют их изменяться.
Одна из самых зрелищных работ выставки – “Your uncertain shadow”. На белой стене танцуют разноцветные тени посетителей, создавая магически притягательное зрелище. Инсталляции Элиассона затягивают в игру с собственной тенью или отражением, они будят в зрителях нарциссические инстинкты, приковывают внимание к самому себе.
Но в то же время работы Олафура Элиассона – это коллективный опыт, переживание себя как части большого сообщества. Порой связь между посетителями становится почти интимной, как это происходит внутри инсталляции “Your blind passenger”. Инсталляция представляет из себя узкий коридор, заполненный искусственным туманом и освещенный двумя цветами – желтым и белым. Попадая в густой вязкий туман, в первые секунды ты совершенно теряешь ориентацию в пространстве. Когда глаза привыкают, среди облаков начинают проступать контуры бредущих рядом посетителей. Запредельный опыт, пережитый в туманном туннеле, делает чужих людей ближе друг другу. И вот вы уже заговорщицки обмениваетесь улыбками, как будто знаете друг друга сто лет. Что интересно, у каждого опыт прохождения по тоннелю свой. Созданная Элиассоном цветовая иллюзия у каждого человека работает по-разному: кто-то увидит ярко-желтый и голубой цвета, кто-то фиолетовый и оранжевый.
Photo: Thilo Frank / Studio Olafur Eliasson
Большая часть названий работ Элиассона начинается со слова «yours». В английском языке это слово одновременно значит и «твое» и «ваше». Так художник показывает двойственность его искусства – оно обращено к нашему личному опыту восприятия и в то же самое время – это еще и восприятие коллективное, совместный опыт постижения искусства.
Еще одна «классическая» тема в творчестве Олафура Элиассона – это изображения природы. Когда он только начинал свой путь в искусстве, он активно занимался пейзажной живописью. Но очень скоро его пейзажи превратились во что-то совершенно иное.
Фирменным приемом художника стало воссоздание природных явлений внутри музейного пространства. С помощью современных технологий стало возможным отстроить внутри помещения речку, в которой течет самая настоящая вода. Или поместить в пространстве комнаты туман, радугу, дождь. Одна из самых впечатляющих инсталляций привезенных в Tate, – это стена из мха, вдохновленная природой родной для Элиассона Исландии. Причем, это настоящий живой мох, а не его имитация. Вся комната заполнена свежим лесным запахом – Элиассон заставляет работать не только наше зрение, но и другие органы чувств.
По сути дела он продолжает принципы художников начала ХХ века, которые объявляли произведением искусства бытовые вещи, вырванные из привычного контекста (реди-мейды). В ХХ веке художники уже приносили в музей абсолютно все: от писсуара и сушилки для бутылок (Марсель Дюшан) до живых лошадей (Яннис Кунеллис) и человеческих экскрементов (Пьеро Мандзони). Только вместо лошади или писсуара Элиассон берет стену мха, дождь или радугу.
Влюбленный в природу, Олафур Элиассон является одним из главных борцов за экологию в современном искусстве. Большинство его проектов имеют не только эстетический или философский, но и социальный месседж. Например, прошедшая этой зимой инсталляция с глыбами льда, которые таяли напротив входа в Tate Modern – это напоминание об угрозе глобального потепления. Команда художника привезла куски льда, выпиленные из ледников в Гренландии. Тающие с каждым днем глыбы были призваны напомнить не только о проходящем времени, но и о том разрушительном воздействии, которое человеческая цивилизация наносит природе. Каждый год планета теряет около 200-300 миллиардов тонн ледников. На выставке можно увидеть фотографии ледников, сделанные с разницей в 20 лет. Контраст между ними разительный.
Ice Watch (2018)
Несомненно, выставка Олафура Элиассона – это целая веха в истории современного искусства. У жителей Лондона появился уникальный шанс увидеть разом разнообразные проекты, созданные художником за последние тридцать лет. Здесь есть и совсем ранние ученические световые проекции на стены, и самая свежая работа 2019 года «In real life», которая собственно и дала название выставке. Обязательно дойдите до Tate Modern – никакие статьи, репортажи и фотографии до конца не передадут ощущения от погружения в мир Олафура Элиассона. Видео и фотография не в силах уловить те эффекты, которые возникают при личном присутствии.
Любите высокое и прекрасное? Мы тоже. Приходите к нам в инстаграм!
Олафур Элиассон: световые инсталляции и другие арт-проекты с использованием воды, света, температуры и давления. Сколько это стоит
Вот уже восемь лет каждое лето и первую половину осени Версаль, грандиозный образец классической архитектуры, становится местом преломления современного искусства. В этом году свои инсталляции здесь разместил Олафур Элиассон, непревзойденный мастер оптических иллюзий, заклинатель дождей, туманов и солнечного света. Девять его работ – три в парке и шесть во дворце – посвящены главным источником версальского величия – воде и зеркалам.
Вот сколько раз в жизни можно съездить в Версаль? Пожалуй, два-три раза максимум. Этого вполне хватит, чтобы сделать все самое главное: селфи в Зеркальной галерее, фото алькова Людовика XIV в королевской опочивальне, растолкав для этого китайских туристов, панорамный снимок Большого канала и снова много-много селфи на фоне фонтанов, в боскетах и Трианонах. Однако к этой стереотипной туристической программе вот уже восемь лет как добавлен один весьма провокационный пункт – съездить в Версаль на современное искусство. Гениальный ход тогдашнего директора дворца Жан-Жака Айагона, допустившего в святая святых главных греховников contemporary art, заставляет наведываться в место славы Короля-Солнца не менее одного раза в год, чтобы увидеть, как Джеф Кунс, Такаси Мураками или Аниш Капур деконструируют классическое пространство. В этом году Версаль до 30 октября оккупирован исландско-датским художником Олафуром Элиассоном.
Грезы и страхи Ленотра и всех нас
Любитель больших форм, Элиассон, как и в прошлом году гигантоман Аниш Капур, свою главную инсталляцию поставил снаружи, а не внутри дворца – громадный водопад с ревом изрыгается на Большом канале. Если смотреть на него с дворцовой террасы, кажется, что вода обрушивается прямо из воздуха. Хотя, конечно, все держится на замысловатой конструкции из металлических труб, насосов и платформы.
Эта инсталляция – один из самых известных объектов Элиассона. Впервые четыре таких водопада появились в Нью-Йорке еще в 2008 году. Высотой 36,6 и 27,4 метра они совместно обрушивали в Ист-Ривер 133 тонны воды в минуту. Каковы размеры и мощность версальского потока, Элиассон принципиально не сообщает и просто называет ее идеальной, так как водяной столб достаточно высок, чтобы загородить солнце. Обнародование размеров, по мнению художника, уменьшит объект, сделает его измеримым, в то время как цель водопада – быть необъятным, соответствовать грандиозности и величию Версаля.
Еще при жизни Людовика XIV это величие измерялось в том числе и количеством фонтанов. Их строительство и, самое важное, приведение в действие было главным вызовом для Андре Ленотра, придворного садовника Короля-Солнца, создателя Версальского парка и великого мастера оптических эффектов. Однако вопреки всем усилиям обеспечить бесперебойную подачу нужного количества воды так и не удалось, и даже после возведения гигантской насосной машины на Сене фонтаны включались только во время прогулок монарха. Нехватка воды сделала невозможным амбициозные планы Ленотра по возведению гранд-фонтана на Большом канале – наброски этого проекта сохранились до наших дней. И водопад Элиассона – напоминание о ленотровской мечте, ее иллюзорное проявление над перспективой Большого канала. В мириадах капель, который водопад разбрызгивает вокруг себя, эта идеальная перспектива искажается – зыбким и растворенным становится вся грандиозная, стройная панорама парка.
Искривление тотальной упорядоченности версальского мироустройства – это уже бунт. Правда, не такой явный, как прошлогодний у Аниша Капура, который портил классический вид гигантской «Вагиной» – воронкообразной конструкцией из ржавой стали, установленной посередине Королевской аллеи. Возмущенные поборники «святости Версаля» тогда несколько раз замазывали ее желтой краской. Эксперименты Элиассона пока не вызвали никаких протестов – у него вообще безупречная репутация: ни громких скандалов, ни баснословных гонораров за проекты. Правда, когда речь идет о защите природы, исландец может позволить себе дерзкие выпады, как, например, в декабре прошлого года, во время Конференции по климату в Париже, когда в назидании политикам он установил перед Пантеоном инсталляцию изо льда в виде часов, отчитывающих время жизни мировых ледников.
В Версале, восхищаясь гением Ленотра и ведя с ним диалог, Элиассон также, наверняка, не может не задумываться на тему взаимоотношений человека и природы, тотального подчинения всего жизненного многообразия единому абсолюту. Логика его размышлений читается из установленных в парке инсталляций. Сначала мы видим много воды – водопад на Большом канале, потом воду в измененном состоянии – инсталляция «Туман» окутывает зрителя пеленой, погружая его в неизвестность и растворяя в ней регулярную планировку версальских садов (это также одна из самых известных работ Элиассона, впервые сделанная для Нью-Йорка в 1998 году). И наконец нас ждет полное отсутствие воды – земля в боскете Колоннады, покрытая засохшими ледниковыми отложениями. Пыльно, уныло и безжизненно. Страх, что вода в Версале, однажды закончится, постоянно мучил Ленотра и всех последующих архитекторов Версаля. Проблема исчерпания водных ресурсов – одна из главных и в современном мире.
Множество ликов тебя и Короля-Солнце
Если вода, заполняющая 1400 фонтанов Версаля, – главный источник величия его садов, то во дворце – это, конечно, зеркала. В количестве 357 штук они образуют знаменитую Зеркальную галерею, шедевр архитектора Жюля Ардуэна-Мансара, где барочный принцип бесконечных пространственных перспектив проявляет себя в наивысшей форме. Зеркало – важнейший элемент и в творческих экспериментах Элиассона, которого давно интересует связь между отражающей поверхностью и восприятием пространства. Все шесть, установленных им во дворце инсталляций, – это именно зеркальные иллюзии.
Одну – «Музей любопытства», размещенную в Салоне Геркулеса, – можно и не заметить. Тем более что в этом роскошном помещении, первом по счету в Больших королевских покоях, есть на что посмотреть: тут тебе и грандиозный камин, и два полотна Веронезе, и монументальная роспись Франсуа Лемана на потолочном флаконе. Но заглянув окно, вы вдруг увидите себя самого, смотрящего на вас из соседнего здания. Чтобы добиться такого эффекта, Элиассону пришлось выстраивать бутафорскую стену и в нее вмонтировать зеркала вместо стекол. Художник любит рассуждать о мистике зеркального отражения, о том, что через него мы напрямую сталкиваемся со своим прошлым, ибо свет, которые отражают зеркала, – уже минувшее. Рассматривая себя в окне здания напротив, именно такие чувства и испытываешь – человек, которого ты видишь, кажется далеким и не имеющем к тебе настоящему никакого отношения.
«Глубокое зеркало (желтое)» и «Глубокое зеркало (черное)» установлены в салоне «Бычий глаз», это вестибюль рядом с королевской спальней, где собирались придворные в ожидании пробуждения монарха. «Желтое солнце» прорезает своим слепящим светом одно из зеркал на стене, отражаясь в нем полумесяцем. Так внутри зеркала, в этом мистическом зазеркалье, образуется еще одно подзеркалье, которое уже в уменьшенном виде вновь воссоздает все вокруг. Это наложение миров, пространств и источников света копирует и бесконечно воспроизводит «черное солнце», также серпообразное по форме. Видя эту оптическую игру, невольно вспоминаешь главную идею Ардуэна-Мансара, придворного архитектора Людовика XIV, который строил всю версальскую анфиладу с Зеркальной галерей в центре как метафору вселенского пути солнца. Этот же путь каждый день проделывал и король, дневной распорядок которого сравнивался с ходом солнца по небосклону. Сегодня по нему шагают толпы туристов.
Две другие инсталляции – «Солнечная компрессия» в Зале королевской гвардии и «Ваше чувство единства» в Зеркальной галерее – также играют со светом и отражением, стремясь запутать зрителя. Так, вторая скульптура поначалу кажется кольцом из светящихся кругов. Однако на самом деле это опять зеркала, наложенные друг на друга и многократно воспроизводящие себя, а также зеркальные интерьеры вокруг и все лишь один световой круг, подвешенный в центре. Вот это самое удивительное в инсталляциях Элиассона – полное отсутствие каких-либо технических наворотов, сложных компьютерных ухищрений, все создается самым простым и традиционным способом, почти так же, как во времена, когда здесь танцевал Король-Солнце. Элиассон с его любовью к оптическим иллюзиям вообще очень хорошо вписывается в барочное пространство, полностью соответствует игровому, театральному началу барокко. Неслучайно последняя по времени персональная выставка художника прошла в марте этого года в Зимнем дворце принца Евгения Савойского в Вене и даже называлась Baroque Baroque. Элиассоновская экспозиция там и в Версале – наглядное доказательство того, как важно выставлять современное искусство в классических музеях, какие новые интересные смыслы и интерпретации рождаются в ходе такого диалога.
Зеленые реки, яркие солнышки
Олафур Элиассон родился в 1967 году в Копенгагене в семье исландских эмигрантов: художника и портнихи. В детстве и юности он много времени проводил в Исландии, куда после развода переехал его отец. Поэтому сегодня в каталогах и энциклопедиях Элиассона принято представлять как исландско-датского художника. Он учился в датской Королевской академии изящных искусств, но в начале карьеры уехал в Германию, где на художественной ярмарке в Кельне в 1993 году представил свою дебютную работу. А первым проектом, получившем мировую известность, стала «Зеленая река» – в 1998 году в реку норвежского города Мосс Олафур вылил флуоресцентный краситель уранин. Он неопасен для окружающей среды, но выглядит пугающе, хотя и красиво. Так получился эстетический и социальный акт.
Явления природы и являются материалами для инсталляций Элиассона: он работает с водой, светом, температурой, давлением, создает рукотворные туманы, радуги и солнце, соединяя искусство с наукой и заставляя нас художественно осмыслять физически мир вокруг. Некоторые из его творческих экспериментов получают вполне практичное продолжение. Так, в 2012 году на Венецианском биеннале он показал Little Sun – светодиодную лампочку, которая подряжается от солнца и может работать до 50 часов. Проект создан в первую очередь для бедных районов Африки, где дети часто не могут учиться из-за отсутствия электричества. В африканских странах Little Sun продается по цене 10 долларов.
Помимо грандиозных инсталляций, побывавших почти на всех главных художественных выставках планеты, Элиассон занимается оформлением интерьеров и даже создает сценические декорации, в частности он разрабатывал визуальную концепцию балета «Дерева кодов», поставленного Уэйном Макгрегором на сцене парижской Гранд-опера на музыку диджея Джейми хх.
Око короля
Последнюю работу «Взгляд Версаля», как и «Музей любопытства», легко пропустить. Это малюсенькие линзы, прикрепленные к окну в Нижней галерее, выходящему на Большой канал. Линзы представляют собой два стеклянных шара, оправленные в золото и латунь, и очень напоминающие глазные яблоки. Когда смотришь через них, вся стройная версальская перспектива искажается. Но, пожалуй, эти глаза-линзы созданы не для того, чтобы наблюдать через них, они сами являются смотрящими за теми, кто находится во дворце.
Версаль строился не просто как королевская резиденция, но как прообраз Вселенной, управляемой единым Королем-Солнцем из своей спальни – поэтому она находится в точке пересечения всех осей пространства дворца и парка, делая возлежащего в ней центром мироздания. Со своего алькова (сегодня это, пожалуй, самый фотографируемый объект Версаля) великий монарх наблюдал за всеми и каждым по отдельности. Это всепроникающее око Людовика XIV и материализуется в последней инсталляции Элиассона.
Король смотрит на нас, он знает про нас всё – помните об этом, когда в следующий раз решите наведаться в Версаль. А делая селфи в Зеркальной галерее, присмотритесь, точно ли вы видите в зеркале только ваше отражение? Ведь, если верить Олафуру Элиассону, прошлое в зеркалах никуда не исчезает.
Источники:
http://www.lookatme.ru/flow/posts/art-radar/83133-olafur-eliasson-i-ego-prostranstvennye-issledovaniya
http://zimamagazine.com/2019/07/olafur-eliasson/
http://www.watchrussia.com/articles/versalskaya-illyuziya-olafura-eliassona
