На каком фрегате совершил гончаров кругосветное путешествие. Фрегат «Паллада» (великие путешествия)

На каком фрегате совершил гончаров кругосветное путешествие. Фрегат «Паллада» (великие путешествия)

И. А. Гончаров. Кругосветное плавание. Продолжение

Вернувшись из Симбирска, Гончаров в доме у Майкова услышал разговор о намечавшемся кругосветном путешествии военного фрегата “Паллада”. Ничего экстраординарного в этом событии не было: каждый год разные корабли уплывают, прибывают – ему какое дело! Но тут была деталь, которая раззадорила Гончарова. Дело в том, что сыну Майкова предложили плыть на фрегате в качестве секретаря начальника экспедиции адмирала Путятина, а тот отказался. Вот тут Гончаров и раззадорился, решив проситься на фрегат.

Это решение “принца Леня” породивиело много безобидного веселья:
– Браво, де Лень! Вы слышали? Наш де Лень отправляется в кругосветное путешествие! Какая артистическая шутка!
Но Гончаров вовсе не шутил. Он радовался от мысли, что побывает в Китае, Индии, переплывет океан, ступит на острова, где гуляют дикари, посмотрит на эти чудеса. К нему словно вернулась молодость с ее мечтами.

Несколько дней он бегал по городу- из учреждения в учреждение, и, наконец, встретился с адмиралом, который слыл человеком привередливым и капризным. Но Гончаров произвел на адмирала хорошее впечатление, и получил назначение секретарем на два года плавания. До отплытия фрегата оставалось 40 дней, за которые надо было сделать много дел.

Майковы очень переживали за Гончарова: вдруг погибнет он в бурю, или с’едят его дикари, или змея укусит. И как он привыкнет к стуже и тропической жаре? Как переварит пищу, приготовленную корабельным поваром? Как будет обходиться без книг и журнальных новинок?

И самого Гончарова иногда бросало в жар – не погорячился ли он? Но уже ничего нельзя было изменить.
Все было готово: документы, вещи и книги, друзья и приятели расцелованы. Наконец, 7 октября 1852 года корабль покинул Кронштадтскую гавань.

До Портсмута Гончаров плыл в адмиральской каюте, так как адмирал должен был присоединиться к ним в Портсмуте. Но Гончаров заранее переговорил с капитаном, что намеревается вернуться домой. Капитан не возражал, но решающее слово было за адмиралом. Адмирал свое согласие дал, но предупредил, что по прошествии времени Гончаров пожалеет об упущенной возможности повидать мир. Смешно, но вопрос был решен, кода Гончаров посмотрел на свой багаж – чемоданы, связки книг, ворох бумаг – и подумал о том, что со всем этим ему надо будет тащиться через всю Европу. И он решил, что легче плыть дальше вокруг света.

Кругосветное путешествие Гончарова, описанное им в произведении “Фрегат “Паллада”, хочется верить, знакомо читателю, поэтому не буду останавливаться на нем подробно. Скажу одно – Гончаров был первым из наших писателей 19 века, которые трезво и нераболепно посмотрели на европейскую буржуазную цивилизацию.

Напомню еще, что фрегат посетил: остров Мадейра, мыс Доброй Надежды, Канскую колонию, Индийский и Тихий океаны, порты Анжер, Сингапур, Гонконг, прибыл в Нагасаки, Манилу, острова Батан и Гамильтон. Когда фрегат вошел в Императорскую гавань, Гончаров сухопутным путем отправился в Якутск и Иркутск, а в начале 1855 года вернулся в Петербург, где произошли едва ли самые судьбоносные для писателя события. О них и пойдет речь в дальнейшем.

Литературно-культурологическое путешествие Гончарова

Статья просмотрена: 837 раз

Библиографическое описание:

Редькин В. А. Литературно-культурологическое путешествие Гончарова // Молодой ученый. — 2010. — №4. — С. 398-402. — URL https://moluch.ru/archive/15/1388/ (дата обращения: 13.02.2020).

Русский писатель Иван Александрович Гончаров совершил кругосветное путешествие на фрегате «Паллада» сто пятьдесят шесть лет назад. И результатом этого морского путешествия стала книга путевых очерков «Фрегат “Паллада”». Путевые очерки И.А. Гончарова были изданы отдельной книгой в Петербурге в 1858 году. При жизни писателя книга путевых очерков переиздавалась шесть раз и имела большой успех. Именно в этой книге Гончарова сконцентрирована почти вся тематика его художественного творчества, отражение получили его социальные, этические и эстетические позиции, его мировосприятие чужих стран и народов и постоянное соотношение иного увиденного с отечественным, близким ему. Поэтому плавание на фрегате «Паллада» можно охарактеризовать как литературно-культурологическое путешествие. Во время длительного плавания (с октября 1852 года по август 1854 года) Гончаров сравнивает увиденное, открытое им с тем, что оставил в России, что вошло с детства в его душу и сознание. «Увижу новое, чужое и сейчас в уме прикину на свой аршин. Я ведь уже сказал вам, что искомый результат путешествия – это параллель между чужим и своим. Мы так глубоко вросли корнями у себя дома, что куда и как надолго бы я ни заехал, я всюду унесу почву родной Обломовки на ногах, и никакие океаны не смоют её!» [1, с. 49].

Будущий писатель ещё в детстве и юности читал произведения о путешественниках и путешествиях. Интерес к морским путешествиям был заложен у Гончарова близким другом его семьи и наставником Н.Н. Трегубовым, который долгое время служил во флоте. Занимаясь в Московском университете, Гончаров с большим интересом читает сочинения по географии и естественным наукам. Безусловно, формирующийся писатель прочёл «Письма русского путешественника» Н.М. Карамзина, влияние которых ощущается и в его путевых очерках «Фрегат “Паллада”». Но мечты о морском путешествии, о стремлении увидеть новые земли и государства стали реальностью, когда 7 октября 1852 года фрегат «Паллада», построенный ещё в 1832 году в Англии, отплывает из Кронштадта, направляясь в далёкую и закрытую Японию через западное побережье Европы и огибая западное побережье Африки. Секретная миссия экспедиции заключалась в том, чтобы открыть Японию для торговли с Россией.

Гончаров стремился совершить это путешествие, чтобы получить новые впечатления и стимулировать свой литературный талант. К этому времени И.А.Гончаров опубликовал свой первый роман «Обыкновенная история» (1847) и стал известным писателем. Многие были удивлены тем, что сорокалетний автор «Обыкновенной истории» отправляется в столь длительное плавание. Сам И.А. Гончаров в письме к Е.А. Языковой от 23 августа 1852 года писал: «Все удивились, что я мог решиться на такой дальний и опасный путь – я, такой ленивый, избалованный. Внезапные перемены составляют мой характер, я никогда не бываю одинаков двух недель сряду, а если наружно и кажусь постоянен и верен своим привычкам и склонностям, так это от неподвижности форм, в которых заключена моя жизнь» [2, с. 65]. Писатель официально был взят в качестве секретаря адмирала Е.В. Путятина, возглавившего русскую экспедицию на фрегате «Паллада». «Этот Гончаров – чиновник департамента внешней торговли, взятый Путятиным в качестве секретаря, но, вероятно, его роль будет историографическое описание экспедиции», – писал в письме своим близким капитан шхуны «Восток» В.А. Римский-Корсаков [3, с. 122].

Читать еще:  Столичное дело сергея собянина. Признание в уточнении «Российская газета» принесла извинения мэру Любляны за то, что записала его в сторонники присоединения Крыма к России

Сдержанная проза и полная удивления восторженная романтика тесно переплетаются на страницах «Фрегата “Паллада”», создавая драматическую напряжённость в описании человеческого существования. Этот мотив философского размышления над судьбами человечества оказывается превалирующим в произведении Гончарова. Совершая морское путешествие, И.А. Гончаров смотрит на окружающий мир и мудрым философским взглядом, когда он описывает практицизм англичан, и глазами восторженного юноши, когда оказывается на острове Мадейра, на самом юге Африки или в Юго-Восточной Азии. «Вглядывание, вдумывание в чужую жизнь», то есть анализ увиденного становится одной из основных задач путевых очерков Гончарова. Анализируя английский капитализм, писатель отмечает: «…не только общественная деятельность, но и вся жизнь всех и каждого сложилась и действует очень практически, как машина» [1, с. 37]. Это «вглядывание», а затем и «вдумывание» в чужую жизнь выступает у Гончарова своеобразным, литературно-культурологическим, философским постижением мира, и чисто эмоциональные впечатления дополняются рационалистическим рассуждением. Всматриваясь в Англию и анализируя жизнь англичан, Гончаров подчёркивает: «Замечу, между прочим, что всё здесь стремится к тому, чтоб устроить образ жизни как можно проще, удобнее и комфортабельнее. Сколько выдумок для этого, сколько потрачено гения изобретательности на машинки, пружинки, таблицы и другие остроумные способы, чтоб человеку было просто и хорошо жить!» [1, с. 44 – 45].

Постоянное сопоставление чужого и своего пронизывает текст путевых очерков. Даже описывая красоту острова Мадейра, писатель не забывает оставленную родину и сравнивает воздух Волги и воздух португальского острова. «Много рассказывают о целительности воздуха Мадеры; но сладостью, которой он напитан, упиваешься, лишь только ступишь на берег. Я дышал, бывало, воздухом нагорного берега Волги и думал, что нигде лучше не может быть. Откроешь утром в летний день окно, и в лицо дует такая свежая, здоровая прохлада. На Мадере я чувствовал ту же свежесть и прохладу волжского воздуха, который пьёшь, как чистейшую ключевую воду, да, сверх того, он будто растворён…мадерой, скажите вы? Нет, тонкими ароматами этой удивительной почвы, питающей северные деревья и цветы рядом с тропическими, на каждом клочке земли в несколько сажен, и не отравляющей воздуха никаким ядовитым дыханием жаркого пояса. В этом и состоит особенность и знаменитость острова» [1, с. 69].

Во время кругосветного плавания И.А. Гончаров стремился воспринять каждую страну, каждое посещаемое место как определённый этап в процессе движения человечества к прогрессу. Отталкиваясь от «Писем русского путешественника» Н.М. Карамзина, Гончаров интерпретирует прогресс в духе философско-просветительских идей восемнадцатого столетия. Карамзин, как и французские просветители, понимали под цивилизацией и прогрессом общество, основанное на разуме и справедливости, где существует гармония между материальным и духовным. И.А. Гончаров, испытав культурологическое воздействие и французских философов восемнадцатого века, и Н.М. Карамзина, во «Фрегате “Паллада”» раскрывает само понятие прогресса в духе эпохи Просвещения: прогресс – это движение, которое ставит целью совершенствование и материального, и духовно-сакрального аспектов общества. «Комфорт и цивилизация почти синонимы, или, точнее, первое есть неизбежное, разумное последствие второго», – указывает Гончаров [1, с. 203]. Но, находясь в цивилизованной и меркантильной Англии, пристально всматриваясь в жизнь и культуру англичан, Гончаров открывает для себя возвышенно-сакральную атмосферу Вестминстерского аббатства. «Бродя среди живой толпы, отыскивая всюду жизнь, я, между прочим, наткнулся на великолепное прошедшее: на Вестминстерское аббатство, и был счастливее в это утро. Такие народные памятники – те же страницы истории, но тесно связанные с текущей жизнью. Их, конечно, надо учить наизусть, да они сами так властительно ложатся в память. Впрочем, глядя на это аббатство, я даже забыл историю, – оно произвело на меня впечатление чисто эстетическое. Меня поразил готический стиль в этих колоссальных размерах. Я же был во время службы с певчими, при звуках великолепного органа. Фантастическое освещение цветных стёкол в стрельчатых окнах, полумрак по углам, белые статуи великих людей в нишах и безмолвная почти, почти не дышащая толпа молящихся – всё это образует одно общее, грандиозное впечатление, от которого долго слышится какая-то музыка в нервах» [1, с. 32]. Отсюда видно, что прогресс у Гончарова – это неразрывное единство материального и духовного, а подлинная цивилизация подразумевает не только производство материальных ценностей, товаров, но и духовно-нравственное совершенствование человеческой личности.

Нравственно-философские рассуждения И.А. Гончарова в данном контексте не совпадают со взглядами английского позитивиста Генри Бокля, написавшего книгу «История цивилизации в Англии» (1857-1861). В своей книге Генри Бокль отстаивает тезис о том, что прогресс цивилизации детерминирован не морально-нравственным совершенствованием и не уровнем религиозной культуры человека и общества, а развитием только научного познания. Но у Гончарова понятия «прогресс» и «цивилизация» связываются с христианскими духовными и нравственными ценностями.

Читать еще:  Партнер контролирует каждый шаг. Как оградить себя от эмоционального насилия со стороны родителей

В связи с религиозным аспектом мировосприятия Гончарова в его путевых очерках даётся оценка конфуцианства во второй главе второго тома «Фрегата “Паллада”». Пытаясь понять духовные основы китайской культуры, И.А. Гончаров приходит к выводу о том, что «у китайцев не было до сих пор ничего, похожего на религиозную идею». И само конфуцианство писатель не относит к религии, поскольку оно пропитано повседневностью. «Учение Конфуция – не религия, а просто обиходная нравственность, практическая философия, не мешающая никакой религии», – резюмирует Гончаров [1, с. 323].

В главе «Русские в Японии» Гончаров пишет о консервативности и закрытости этой островной страны, где «всякая мелочь казалась знаменательною особенностью». «Вот этот запертой ларец, с потерянным ключом, страна, в которую заглядывали, до сих пор с тщетными усилиями, склонить и золотом, и оружием, и хитрой политикой, на знакомство. Вот многочисленная кучка человеческого семейства, которая ловко убегает от ферулы цивилизации, осмеливаясь жить своим умом, своими уставами, которая упрямо отвергает дружбу, религию и торговлю чужеземцев, смеётся над нашими попытками просветить её, и внутренние, произвольные законы своего муравейника противоставит и естественному, и народному, и всяким европейским правам, и всякой неправде» [1, с. 232-233]. Но, говоря о закрытой, консервативно-традиционной Японии XIX века, Гончаров мысленно возвращается к временно оставленной России, в которой, по мнению писателя, эволюционные реформы необходимы. Эта мысль о необходимости мирных перемен в России найдёт наиболее яркое выражение в последующих романах И.А. Гончарова – «Обломов» и «Обрыв».

По мысли Гончарова христианская религия и цивилизация, основанная на нравственных, гуманных принципах, способны преобразовать человека и социум. Проезжая от Аяна до Якутска в августе 1854 года, Гончаров был поражён суровостью климата и природы Чукотки и Якутии. «Ничего нет ужасного в этих диких пейзажах, но печального много… Нигде ни признака жилья, ни встречи с кем-нибудь». «Тоска сжимает сердце, когда проезжаешь эти немые пустыни», – отмечает Гончаров [1, с. 479, 482]. Но цивилизация и христианская религия постепенно преображают эти суровые северные земли, вдыхают жизнь в эти недоступные и безлюдные края. Развивая данную мысль, И.А.Гончаров пишет: «Я теперь живой, заезжий свидетель того химически-исторического процесса, в котором пустыни превращаются в жилые места, дикари возводятся в чин человека, религия и цивилизация борются с дикостью и вызывают к жизни спящие силы» [1, с. 507]. Но это движение вперёд, этот «химически-исторический процесс» совершают люди, несущие просвещение, духовность и цивилизацию. Это архиепископ камчатский и курильский Иннокентий, священники-миссионеры Хитров и Запольский, генерал-губернатор Восточной Сибири Н.Н.Муравьёв, чиновник особых поручений М.С.Волконский и простые люди, живущие в этих отдалённых краях, как отставной матрос Сорокин. Таким образом, исторически-цивилизационный прогресс раскрывается Гончаровым в результате преобразующей деятельности человеческой личности. Но в мировосприятии Гончарова люди, вдохновлённые просветительскими идеями и просто гуманными целями, имеющие доброе сердце, «создали, населили и просветили» Сибирь. В концепции и миропонимании писателя человеческая цивилизация и история соединяются в рамках прогресса и способствуют положительной, позитивной динамике жизни. «Сама же история добавит только, что это те же люди, которые в одном углу мира подали голос к уничтожению торговли чёрными, а в другом учили алеутов и курильцев жить и молиться – и вот они же создали, выдумали Сибирь, населили и просветили её, и теперь хотят возвратить Творцу плод от брошенного Им зерна. А создать Сибирь не так легко, как создать что-нибудь под благословенным небом…» [1, с. 507].

Описывая Сибирь в последних главах «Фрегата “Паллада”», И.А. Гончаров в какой-то степени создавал проект будущего. В своих путевых очерках писатель представляет читателю свой образ земной Вселенной в литературно-культурологическом и философском контекстах. Анализируя текст «Фрегата “Паллада”», можно установить связь в миропонимании Гончарова и П.Я. Чаадаева, поскольку и писатель, и философ в воспитании, просвещении и нравственном совершенствовании видели средства для осуществления идеального общественного устройства, а точнее сказать, для более совершенного социального устройства. Важным компонентом в просвещении и моральном развитии народных масс Гончаров мыслит христианство. В смысловом поле данного тезиса архиепископ Иннокентий представлен Гончаровым настоящим подвижником, «крупной исторической личностью», так как он выполняет высокую религиозную миссию. «Чем дальше населяется, оживляется и гуманизируется Сибирь, тем выше и яснее станет эта апостольская личность», – подчёркивает И.А. Гончаров [4, с. 215]. Говоря об апостольской миссии архиепископа камчатского и курильского Иннокентия, Гончаров пишет: «Но всюду здесь водружён крест благодаря стараниям Иннокентия и его предшественников» [1, с. 487].

В литературно-культурологическом путешествии Ивана Александровича Гончарова ярко выражен интерес к глобальным, общечеловеческим проблемам. Земная Вселенная в путевых очерках «Фрегат “Паллада”» предстала перед читателями в удивительном социокультурном многообразии. Но прочитываемое удивительное многообразие мира объединяется Гончаровым философско-историческими категориями «цивилизация» и «прогресс», которые в рамках произведения писателя наполняются и культурологическим содержанием. Не соглашаясь с точкой зрения позитивистов, И.А. Гончаров придаёт этим важнейшим, фундаментальным понятиям глубокий гуманистический смысл, что сообщает очеркам «Фрегат “Паллада”» весьма актуальное звучание.

1.Гончаров И.А. Фрегат «Паллада». Очерки путешествия в 2-х томах. Саратов, 1986

2.Бло Жан. Иван Гончаров, или недостижимый реализм. СПб., 2004.

3.Лошиц Ю.М. Гончаров. М., 2004.

4.Краснощёкова Е.А. И.А.Гончаров. Мир творчества. СПб., 1997.

1, тивоставит и естественному, и народному, и всяким европейским правам, и всякой неправде” отвергает дружбу, религию и торговл

Русский барин за границей

История создания «Фрегата „Паллада“» Ивана Гончарова

За свою долгую и довольно спокойную жизнь Иван Александрович Гончаров написал лишь три романа: «Обыкновенная история», «Обломов» и «Обрыв». Настоящий русский барин, он любил подолгу вынашивать идею будущего текста, не спеша прописывать сюжет и медленно, перепроверяя каждую страницу, писать свое творение. Совсем не так все получилось с его четвертой книгой, о которой сегодня помнят только исследователи. «Фрегат „Паллада“» был написан стремительно и опубликован практически сразу. Правда, до конца жизни Гончаров не уставал его переписывать, но это уже к делу не относится.

Читать еще:  Кто завоевал майя. Цивилизация майя - интересные факты о существовании племени и его достижениях

В истории «Фрегата „Паллада“» странным было все, начиная от самого решения Гончарова отправиться в кругосветное путешествие. Только представьте, младший столоначальник департамента внешней торговли Министерства финансов, до этого покидавший свой дом только по исключительной надобности, вдруг отправляется в дипломатическую экспедицию на военном парусном судне. Этот поступок городского тюфяка (будем называть вещи своими именами), привыкшего к бытовому комфорту и хорошей пище, удивил литературное общество (и не только его).

Гончарова главе экспедиции, Евфимию Путятину, посоветовал поэт Апполон Майков, однако Иван Александрович и сам сделал немало для того, чтобы попасть на заветный корабль, хотя позже отрекся от этого спонтанного желания: «Ехать. и в голове не было. Я пошутил, а между тем судьба ухватила меня в когти, и вот я — жертва своей шутки». Но биографы сходятся на мнении, что Гончаров решился на эту авантюру не случайно: автору одного-единственного на тот момент романа было уже сорок лет, семьи у него не было, а работа над новым произведением, «Обломовым», шла из рук вон медленно.

«Как прекрасна жизнь, между прочим и потому, что человек может путешествовать!» (из дневника Ивана Гончарова)

Итак, 7 октября 1852 года «Паллада», на которой находился Гончаров, вышла из Кронштадта к Портсмуту. Недолгое, но тяжелое плавание было вознаграждено несколькими месяцами отдыха в Великобритании. Гончаров жадно узнавал страну, рассматривал ее жителей и их быт.

«Я с неиспытанным наслаждением вглядывался во все, заходил в магазины, заглядывал в домы, уходил в предместья, на рынки, смотрел на всю толпу и в каждого встречного отдельно. Чем смотреть на сфинксы и обелиски, мне лучше нравится простоять целый час на перекрестке и смотреть, как встретятся два англичанина, сначала попробуют оторвать друг у друга руку, потом осведомятся взаимно о здоровье и пожелают один другому всякого благополучия; смотреть их походку или какую-то иноходь и эту важность до комизма на лице, выражение глубокого уважения к самому себе, некоторого презрения или по крайней мере холодности к другому. »

Несмотря на первоначальную нелестную оценку англичан, будущий автор «Обломова», вслед за Николаем Карамзиным, создал в своих очерках величественный образ современной ему Англии с ее разумным распорядком дня, развивающейся экономикой и учтивостью жителей.

На протяжении всего повествования точка зрения Гончарова постоянно меняется. От общих описаний он переходит к более конкретным, от увлечения национальной кухней к рассказу об обычаях и образе жизни встретившихся ему людей. Впрочем, интерес к кухне сохранялся у него на протяжении всего путешествия, в первых редакциях романа это наиболее заметно.

Чем дальше Гончаров отдаляется от родных берегов, тем сильнее развивается в нем идея о ценности и самостоятельности «чужого»:

«Нарастает уверенность, что путь к подлинному постижению национальной психологии лежит не через сравнение „своего“ и „чужого“, а через вглядывание в отдельного человека — вдумывание в его общечеловеческую сущность».

Особенно остро эта идея проявилась в очерках о Японии — цели всего путешествия. И если сначала обитатели этой страны были для него просто массой людей с тонкими белыми повязками на голове (хатимаки), то со временем у многих из них появляется характер. В книге Гончаров оставил и общие замечания о нации, ее привычках и особенностях, признавая за японцами право на свои собственные традиции и обычаи: «Наша вежливость у них — невежливость, и наоборот». Однако удивительно другое — описание пейзажей Японии, гармоничных, непохожих на реальные, странным образом совпадает с изображением «сна Обломова».

Назад Иван Гончаров возвращался по суше: более 11 тысяч километров верхом, на лодках, в колясках и кибитках (железных дорог ведь на Дальнем Востоке и в Сибири тогда не было). Причина подобному решению была проста: началась Крымская война, и гражданскому человеку не нашлось уже места на военном фрегате.

«Вы в письме своём называете меня героем, но что за геройство совершать прекрасное плавание на большом судне. Нет, вот геройство — проехать 10 500 вёрст берегом, вдоль целой части света, где нет дорог, где почти нет почвы под ногами, всё болота; где нет людей, откуда и звери бегут прочь», — писал он Евгении Майковой.

История публикации

Как мы уже сказали, путевые очерки увидели свет непривычно быстро. Первый из них, «Ликейские острова», был напечатан в журнале «Современник» сразу после возвращения автора из путешествия — в 1855 году. Далее очерки появлялись в «Морском сборнике», «Русском вестнике» и «Отечественных записках», а первое полное издание вышло уже в 1858-м .

Спустя четверть века после своего морского путешествия Иван Гончаров решил переписать «Фрегат „Паллада“», объясняя это тем, что читатели меняются, и книги тоже должны меняться. В новом варианте он значительно сократил все «кулинарные» описания и добавил новую главу-эпилог «Через двадцать лет».

Долгие годы книга Гончарова оставалась для читателей «окном» в новый, неизвестный им экзотический мир, однако даже теперь, когда Земля кажется куда меньше, чем виделась нашим предкам, а путешествия стали куда доступнее, «Фрегат „Паллада“» может стать прекрасным путеводителем в прошлое описываемых стран.

Источники:

http://www.proza.ru/2016/07/02/1319
http://moluch.ru/archive/15/1388/
http://eksmo.ru/articles/russkiy-barin-za-granitsey-ID6931546/

0 0 голоса
Рейтинг статьи
Подписаться
Уведомить о
guest
0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии