Как зародился рэп. Когда закончится мода на рэп: Отвечают музыкальные критики и эксперты

Как зародился рэп. Когда закончится мода на рэп: Отвечают музыкальные критики и эксперты

Когда закончится мода на рэп: Отвечают музыкальные критики и эксперты

Когда мне было семь лет, я уже знала, кто такой Тупак Шакур, к восьми могла назвать по несколько имён рэперов с Восточного и Западного побережья, а в 11 лет наизусть знала слова песни «Gangsta’s Paradise» Кулио. Я плохо помню жизнь без хип-хопа, и это не значит, что я дико продвинутый слушатель или преданный ценитель жанра. Хип-хоп уже давно вошёл в мейнстрим, с середины 1980-х экспансия жанра не останавливалась ни на секунду, но в последние пару лет приняла действительно впечатляющие масштабы.

Ещё десять лет назад сцена и сердца юных меломанов принадлежали поп-иконам, и конкуренция за звание самого продаваемого артиста года проходила в рамках одного жанра: Бритни Спирс соперничала с Кристиной Агилерой, Рики Мартин — с Крисом Мартином. У Тейлор Свифт соперники совсем другие — за просмотры ей приходится бороться с Игги Азалией и Ники Минаж, а Канье Уэсту и вовсе нет равных. Надо сказать, что и сама Тейлор, несмотря на статус поп-принцессы, строит свои хиты на заигрываниях с хип-хопом в том или ином виде.

Откройте любое влиятельное музыкальное издание — главную страницу The Fader занимает Tyler, The Creator, лучший трек недели по версии Pitchfork — «Ice Princess» Азилии Бэнкс, а Noisey публикует документальный фильм о 13-летнем рэп-вундеркинде. В общем, хип-хоп определенно правит миром музыки. Время от времени мы задаемся вопросом: когда закончится помешательство на рэпе? За ответом мы обратились к профессионалам.

Олег Соболев

Мода на экспроприирование хип-хопом поп-музыки закончится ровно тогда, когда сам хип-хоп перестанет быть популярен. То есть, учитывая врождённую способность хип-хопа мутировать с течением времени, никогда. Это же давняя история — белых людей чёрная музыка всегда привлекала. Достаточно вспомнить группу The Rolling Stones, в начале своей карьеры игравшей каверы на чёрный R&B, или, если пойти ещё дальше — The Original Dixieland Jazz Band, первую записанную джазовую группу на свете, сплошь составленную из белых людей. R&B и джаз из моды в итоге ушли, но хип-хоп куда более живучий — и пока он живет, он будет в контексте поп-музыки очень востребован.

Что же касается вещей более общих, внемузыкальных, мне кажется, это сильно внутриамериканские дела. Там сейчас чёрный президент, куча заметных чёрных знаменитостей, огромный рост популярности местного спорта, в котором правила диктуют тоже чёрные спортсмены. Невероятный рост политического активизма и гражданской активности со стороны чёрных — вспомните сюжет с городом Фергюсоном. Короче, сейчас именно чёрные люди во всех отношениях правят Америкой. Поэтому и культура стремится к чёрным вещам — к тому же спорту, например (вон даже Тейлор Свифт фотографируется с «Нью-Йорк Никс»). В той же Англии, например, немного не так: если брать музыку, то самые главные их поп-звезды — Адель или Сэм Смит — тоже живут музыкой чёрной, но годов так 1960-х, и от нынешнего состояния американской поп-кульутры бесконечно далеки.

Андрей Бухарин

Мне кажется, что это некорректная постановка вопроса. Хип-хоп в мейнстрим ввёл ещё Малкольм Макларен в 1982 году своим первым сольным альбомом. Мода на него началась к концу десятилетия, тогда же появились первые белые рэперы (Beastie Boys и такой смешной персонаж, как Ванилла Айс). В 1990-е наступил расцвет рэпа, он оккупировал MTV и уже тогда стал мейнстримом, а его элементы стали вовсю использоваться в поп-музыке и новой танцевальной музыке. Даже в России появились хип-хоперы («Мальчишник», Bad Balance, Мистер Малой, Богдан Титомир). То, что происходит на нынешнем этапе, не называется модой, это просто повсеместное распространение — рэп читают в Капотне и трущобах Мадраса, в Кейптауне и Бухаресте — на всех языках мира. Хип-хоп — это народная городская музыка мира, самая простая в изготовлении и не требующая каких-то особых талантов. У нас хип-хоп тоже проникает везде и бубунит в каждой тачке, заменяя пацанам на районе старый шансон, который остался старшему поколению. Когда это кончится? Нравится нам это или нет (мне вот совершенно не нравится, хотя я употреблял рэп в его героический период), но кончится это явно не скоро. Во всяком случае, пока не будет придумано что-то столь же простое, эффективное для самовыражения простого парня, у которого нет никаких других шансов в этом лучшем из миров.

Андрей Горохов

автор радиопередач и книг «Музпросвет»

Вопрос «когда закончится повсеместная мода на хип-хоп?» поставил меня в ступор, как и полагается всякому наводящему вопросу. Отвечая на него, хочется начать оправдываться, что, простите, я катастрофически отстал от моды и жизни и в упор не вижу моды на хип-хоп, тем более повсеместной, вокруг меня (в Берлине, Киеве, Днепропетровске — в городах, где я находился в последние три месяца) никакой моды на хип-хоп не было. Можно посетовать на глупый вопрос, но я выскажусь как культурологичненький ботан. Через 100 лет хип-хоп, скорее всего, уже будет существовать в каком-то ином виде, но даже и в этом я сомневаюсь. Вполне возможно, что волна хип-хопа будет перемещаться между гетто в странах третьего мира, как вечное эхо отражаясь от стен. Хип-хоп — глобальный феномен, и он не исчезает, даже если ваш микрорайон от него вылечился. Когда исчезнет мода на голубые джинсы? А на футбол? А на блэк-метал и панк-рок? А на прочувствованные песни под гитару? А на трэш? А на порно?

На моей памяти, то есть за последние 15 лет, только в Германии было несколько непохожих друг на друга волн хип-хопа: аггро-хоп, то есть агрессивный мачо-рэп с криминальными вывертами, — это нечто иное, чем инди-хип-хоп, а хип-хоп под биты — совсем другое, чем хип-хоп под акустическую гитару или минимал-электронику. И я не удивлюсь, если в Штутгарте или Гамбурге пара десятков человек до сих пор носят приспущенные огромные порты и слушают самодельные микстейпы. И оттуда снова может пойти волна «нового» саунда. Это же вирусы, а вирусы не волнами распространяются.

Александр Кондуков

главный редактор Rolling Stone Russia

Фактически тренда на хип-хоп не существует, существует тренд на зарабатывание денег. Хип-хоп — это иллюстрация всех коммерческих начинаний, к которым может прийти музыкальный артист. Звёзды хип-хопа всегда стремились к деньгам, они рекламируют всё — начиная от супермаркетов и заканчивая кроссовками. Поэтому в современном бизнесе, когда ничего особенно не продаётся, все сознательно тянутся к деньгам. Примерно такая же история произошла тогда, когда коммерческий хип-хоп только появился как тренд. Мне кажется, что сейчас что-то новое происходит в альтернативном хип-хопе. Как никогда много коллабораций между артистами, все друг друга очень плотно поддерживают, записываются на альбомах друг друга. Такой сплочённости в 1990-е не было. Поэтому все инстинктивно приближаются к хип-хоп-табору, чтобы держаться вместе на фоне чудовищных музыкальных процессов, которые приводят к тому, что музыканты зарабатывают исключительно корпоративными выступлениями и гастрольными турами, но никак не продажами музыкальных носителей.

Читать еще:  Написать копию картины березовая роща куинджи. Сочинение по картине А.И.Куинджи Березовая роща

Сейчас не существует каноничных хип-хоп-звёзд, которых можно боготворить и ставить без обиняков на обложку. Попробуйте сравнить Тупака Шакура с Дрейком — это совершенно разного порядка люди. Не думаю, что Кендрик Ламар прославился бы в 1995 году. На фоне тогдашнего LL Cool J он бы выглядел как карлик. Сейчас на сцене нет доминирующих, супермощных персон, поэтому все лавры получают те, кто обладают минимальной харизмой. О чём тут говорить, если главной рок-группой мира остаётся U2? Никакого прогресса особенно не наблюдается. Если вы будете перебирать в голове иконические рок-коллективы, то будет опять уклон в Radiohead и The Rolling Stones. Поэтому угловатые рэперы выглядят на этом фоне поярче, и те люди, которые хотят как-то зарабатывать, идут на коллаборации и работают вместе с ними. Хотя я уверен, что никто не обладает никаким абсолютным знанием того, куда может привести коммерческая музыка. Именно поэтому осуществляются эти сумасшедшие сделки в связи с покупкой альбома U2 и Beats компанией Apple. В общекризисном моменте каждый старается быть первым в каком-нибудь сегменте, потому что никто не знает, что выстрелит на самом деле. Выстрелить может всё что угодно, надеюсь, это не будет русский рок или новый альбом Бориса Гребенщикова и трибьют Башлачёва.

КОГДА ЗАКОНЧИТСЯ МОДА НА РЭП: ОТВЕЧАЮТ МУЗЫКАЛЬНЫЕ КРИТИКИ И ЭКСПЕРТЫ

Когда мне было семь лет, я уже знал, кто такой Тупак Шакур, к восьми мог назвать по несколько имён рэперов с Восточного и Западного побережья, а в 11 лет наизусть знал слова песни «Gangsta’s Paradise» Кулио. Я плохо помню жизнь без хип-хопа, и это не значит, что я дико продвинутый слушатель или преданный ценитель жанра. Хип-хоп уже давно вошёл в мейнстрим, с середины 1980-х экспансия жанра не останавливалась ни на секунду, но в последние пару лет приняла действительно впечатляющие масштабы.

Ещё десять лет назад сцена и сердца юных меломанов принадлежали поп-иконам, и конкуренция за звание самого продаваемого артиста года проходила в рамках одного жанра: Бритни Спирс соперничала с Кристиной Агилерой, Рики Мартин — с Крисом Мартином. У Тейлор Свифт соперники совсем другие — за просмотры ей приходится бороться с Игги Азалией и Ники Минаж, а Канье Уэсту и вовсе нет равных. Надо сказать, что и сама Тейлор, несмотря на статус поп-принцессы, строит свои хиты на заигрываниях с хип-хопом в том или ином виде.

Откройте любое влиятельное музыкальное издание — главную страницу The Fader занимает Tyler, The Creator, лучший трек недели по версии Pitchfork — «Ice Princess» Азилии Бэнкс, а Noisey публикует документальный фильм о 13-летнем рэп-вундеркинде. В общем, хип-хоп определенно правит миром музыки. Время от времени мы задаемся вопросом: когда закончится помешательство на рэпе? За ответом мы обратились к профессионалам.

Олег Соболев

Мода на экспроприирование хип-хопом поп-музыки закончится ровно тогда, когда сам хип-хоп перестанет быть популярен. То есть, учитывая врождённую способность хип-хопа мутировать с течением времени, никогда. Это же давняя история — белых людей чёрная музыка всегда привлекала. Достаточно вспомнить группу The Rolling Stones, в начале своей карьеры игравшей каверы на чёрный R&B, или, если пойти ещё дальше — The Original Dixieland Jazz Band, первую записанную джазовую группу на свете, сплошь составленную из белых людей. R&B и джаз из моды в итоге ушли, но хип-хоп куда более живучий — и пока он живет, он будет в контексте поп-музыки очень востребован.

Что же касается вещей более общих, внемузыкальных, мне кажется, это сильно внутриамериканские дела. Там сейчас чёрный президент, куча заметных чёрных знаменитостей, огромный рост популярности местного спорта, в котором правила диктуют тоже чёрные спортсмены. Невероятный рост политического активизма и гражданской активности со стороны чёрных — вспомните сюжет с городом Фергюсоном. Короче, сейчас именно чёрные люди во всех отношениях правят Америкой. Поэтому и культура стремится к чёрным вещам — к тому же спорту, например (вон даже Тейлор Свифт фотографируется с «Нью-Йорк Никс»). В той же Англии, например, немного не так: если брать музыку, то самые главные их поп-звезды — Адель или Сэм Смит — тоже живут музыкой чёрной, но годов так 1960-х, и от нынешнего состояния американской поп-кульутры бесконечно далеки.

Андрей Бухарин

Мне кажется, что это некорректная постановка вопроса. Хип-хоп в мейнстрим ввёл ещё Малкольм Макларен в 1982 году своим первым сольным альбомом. Мода на него началась к концу десятилетия, тогда же появились первые белые рэперы (Beastie Boys и такой смешной персонаж, как Ванилла Айс). В 1990-е наступил расцвет рэпа, он оккупировал MTV и уже тогда стал мейнстримом, а его элементы стали вовсю использоваться в поп-музыке и новой танцевальной музыке. Даже в России появились хип-хоперы («Мальчишник», Bad Balance, Мистер Малой, Богдан Титомир). То, что происходит на нынешнем этапе, не называется модой, это просто повсеместное распространение — рэп читают в Капотне и трущобах Мадраса, в Кейптауне и Бухаресте — на всех языках мира. Хип-хоп — это народная городская музыка мира, самая простая в изготовлении и не требующая каких-то особых талантов. У нас хип-хоп тоже проникает везде и бубунит в каждой тачке, заменяя пацанам на районе старый шансон, который остался старшему поколению. Когда это кончится? Нравится нам это или нет (мне вот совершенно не нравится, хотя я употреблял рэп в его героический период), но кончится это явно не скоро. Во всяком случае, пока не будет придумано что-то столь же простое, эффективное для самовыражения простого парня, у которого нет никаких других шансов в этом лучшем из миров.

Читать еще:  Как открыть детский развлекательный центр с нуля. Особенности учреждения для организации детского досуга

Андрей Горохов

автор радиопередач и книг «Музпросвет»

Вопрос «когда закончится повсеместная мода на хип-хоп?» поставил меня в ступор, как и полагается всякому наводящему вопросу. Отвечая на него, хочется начать оправдываться, что, простите, я катастрофически отстал от моды и жизни и в упор не вижу моды на хип-хоп, тем более повсеместной, вокруг меня (в Берлине, Киеве, Днепропетровске — в городах, где я находился в последние три месяца) никакой моды на хип-хоп не было. Можно посетовать на глупый вопрос, но я выскажусь как культурологичненький ботан. Через 100 лет хип-хоп, скорее всего, уже будет существовать в каком-то ином виде, но даже и в этом я сомневаюсь. Вполне возможно, что волна хип-хопа будет перемещаться между гетто в странах третьего мира, как вечное эхо отражаясь от стен. Хип-хоп — глобальный феномен, и он не исчезает, даже если ваш микрорайон от него вылечился. Когда исчезнет мода на голубые джинсы? А на футбол? А на блэк-метал и панк-рок? А на прочувствованные песни под гитару? А на трэш? А на порно?

На моей памяти, то есть за последние 15 лет, только в Германии было несколько непохожих друг на друга волн хип-хопа: аггро-хоп, то есть агрессивный мачо-рэп с криминальными вывертами, — это нечто иное, чем инди-хип-хоп, а хип-хоп под биты — совсем другое, чем хип-хоп под акустическую гитару или минимал-электронику. И я не удивлюсь, если в Штутгарте или Гамбурге пара десятков человек до сих пор носят приспущенные огромные порты и слушают самодельные микстейпы. И оттуда снова может пойти волна «нового» саунда. Это же вирусы, а вирусы не волнами распространяются.

Александр Кондуков

главный редактор Rolling Stone Russia

Фактически тренда на хип-хоп не существует, существует тренд на зарабатывание денег. Хип-хоп — это иллюстрация всех коммерческих начинаний, к которым может прийти музыкальный артист. Звёзды хип-хопа всегда стремились к деньгам, они рекламируют всё — начиная от супермаркетов и заканчивая кроссовками. Поэтому в современном бизнесе, когда ничего особенно не продаётся, все сознательно тянутся к деньгам. Примерно такая же история произошла тогда, когда коммерческий хип-хоп только появился как тренд. Мне кажется, что сейчас что-то новое происходит в альтернативном хип-хопе. Как никогда много коллабораций между артистами, все друг друга очень плотно поддерживают, записываются на альбомах друг друга. Такой сплочённости в 1990-е не было. Поэтому все инстинктивно приближаются к хип-хоп-табору, чтобы держаться вместе на фоне чудовищных музыкальных процессов, которые приводят к тому, что музыканты зарабатывают исключительно корпоративными выступлениями и гастрольными турами, но никак не продажами музыкальных носителей.

Сейчас не существует каноничных хип-хоп-звёзд, которых можно боготворить и ставить без обиняков на обложку. Попробуйте сравнить Тупака Шакура с Дрейком — это совершенно разного порядка люди. Не думаю, что Кендрик Ламар прославился бы в 1995 году. На фоне тогдашнего LL Cool J он бы выглядел как карлик. Сейчас на сцене нет доминирующих, супермощных персон, поэтому все лавры получают те, кто обладают минимальной харизмой. О чём тут говорить, если главной рок-группой мира остаётся U2? Никакого прогресса особенно не наблюдается. Если вы будете перебирать в голове иконические рок-коллективы, то будет опять уклон в Radiohead и The Rolling Stones. Поэтому угловатые рэперы выглядят на этом фоне поярче, и те люди, которые хотят как-то зарабатывать, идут на коллаборации и работают вместе с ними. Хотя я уверен, что никто не обладает никаким абсолютным знанием того, куда может привести коммерческая музыка. Именно поэтому осуществляются эти сумасшедшие сделки в связи с покупкой альбома U2 и Beats компанией Apple. В общекризисном моменте каждый старается быть первым в каком-нибудь сегменте, потому что никто не знает, что выстрелит на самом деле. Выстрелить может всё что угодно, надеюсь, это не будет русский рок или новый альбом Бориса Гребенщикова и трибьют Башлачёва.

Русский рэп изменился, но никого не сделал

2 октября Илья Божко затронул тему русского рэпа — музыки, которую любят и ненавидят настолько, что даже у нас, на сайте, где про металл пишут чаще, чем про женщин, набралось 100 комментариев разной степени гневности. Материал воспевал успехи современного отечественного хип-хопа, утверждая, что он давно перешел из маргинальщины в попсу. Но это не совсем так.

Русский рэп научился маскироваться под другие стили, и поэтому кажется, что он популярен

Хип-хоп в Россию пришел в двух ипостасях: зачитывание частушек и стишков от кого-нибудь вроде «Мальчишника» и суровый пацанский сторителлинг от ребят типа «Касты». Именно последние сделали для рэпа в нашей стране больше всех — копировали хардкорщиков Wu-Tang и выпускали, что называется, настоящий олдскул.

Но и ростовские парни поняли, что рэп — все еще диковинная штука для россиян, поэтому начали плавно менять стиль. И стали ворохом грести популярность: взять хотя бы клип «Капсулы скорости» для игры Lada Racing Club или более современный — «Сочиняй мечты» с капустником из отечественных знаменитостей. Обе композиции имеют мало общего с хип-хопом — это поп-хиты для масс, что вовремя поняли в «Касте» и, похоже, стали осознавать все остальные.

Тимати, попсовый до мозга костей, примитивно рифмует, создает локальные мемы вроде «Лады Седан» и не ежится называть президента России «лучшим другом». Тимур пытается усидеть на двух стульях: цепляется за популярные в народе «крымнашенские» настроения и генерирует вирусы, подобные корейскому хиту Gangnam Style. Масштабы поменьше: за месяц с лишним у клипа Blackstar на Youtube набежало 20 миллионов просмотров.

Второй по популярности персонаж в русском рэпе — Мирон Федоров aka Oxxxymiron. Источник первозданного хайпа и человек, четвертый год обещающий «изменить игру» своим свежим альбомом. Окси также далек от того рэпа, который привыкли слушать в России: его жесткий баттловый речитатив вообще пришел из другого стиля — грайма, о котором у нас никто до этого не слышал.

Мирон, безусловно, популярный музыкант: на презентацию его долгожданной пластинки за месяц распродали все билеты, а баттлы с участием Окси стабильно гребут миллионы. Но в общероссийском масштабе о Федорове не слышали многие — просто потому, что он все еще не ударяется в попсу. Даже сериал «Лондонград», частично написанный по его черновым историям из Лондона и показанный по центральному ТВ, вообще никак не намекает на причастность Мирона. Одноименные трек и клип сделаны для интернета, чтобы привлечь молодежь к телевизору, но от этого закостеневшие зрители не узнали ни о каком Оксимироне.

Читать еще:  Можно ли историческое предание отнести к разновидности мифа&. Что такое Предание и зачем оно современному человечеству? Предание как жанр

Дети, как и раньше, любят рэп – только другой, но от этого не более популярный

Помните 2007-2009 годы — когда группа Centr звучала из каждой «девятки», и почти любой подросток носил шапку со странной надписью «228»? Надеюсь, что нет, потому что я это забыть никак не могу.

Принято считать, что «русскую хип-хоп революцию» устроили именно тогда трое парней из Москвы: Леша, Вадим и Давид — пацаны с улиц, решившие зачитать про бытовуху, жизнь в центре Москвы и то, как они дуют всякое. «Город дорог» крутили федеральные музыкальные каналы и пародировали в «Большой разнице», что вообще трудно представить и сейчас. Но даже когда их бандформирование распалось, жизнь Гуфа, Слима и Птахи интересовала общественность больше всего. Обсуждали все подряд: от личной жизни до перепалок с полицией и возможного воссоединения. Сейчас Centr снова вместе и продолжают собирать просмотры в интернете и толпы на концертах.

Другое дело, что нынешним подросткам плевать на них, родились новые герои: Yanix, PHARAOH или ЛСП. И знаете, что важнее? Никто из них не делает чистый русский рэп. Троица читает и поет под автотюн о скучной жизни в деньгах, с телками, наркотиками и алкоголем. Темы, казалось бы, те же, что у темнокожих рэперов 20-30 лет назад. Только делают они это иначе: сладкоголосые мальчики собирают на своих концертах барышень от 12 до 25 лет, кривляются, пишут о сексе, и тем самым находят свою аудиторию.

Единственный стабильный и близкий к хип-хопу артист в России — Баста, и даже он никогда не делал рэп

Вася Вакуленко с 2007 года не дает своей аудитории расслабиться: стабильно выпускает песни, создает лейблы, снимает фильмы, пробивается на телевидение. Но его музыка — это шансон, переложенный на речитатив и бодрый бит. Про бэхи, рэкет, пацанскую жизнь и кожаные куртки. Отсюда популярность: тематика 90-х и в 2015 году плотно сидит в душах провинциальной российской прослойки.

Сейчас Баста идет неясно куда, как те же ребята из «Касты». Он, видимо, пытается найти новую аудиторию и не растерять текущую популярность. Иначе не объяснить внезапный выпуск кавера на дилановскую Knockin’ On Heaven’s Door или приглашения на лейбл подростковой банды «Нервы», которая этим летом разогревала публику в московском Зеленом театре перед выходом Басты. Вакуленко, как к нему ни относись, единственный, за исключением Тимати, кто зарабатывает на своем имени очень много денег и продолжает оставаться на виду.

Русский рэп настолько мелкая индустрия, что о нем даже некому рассказывать

О популярности отдельного явления проще всего судить по тому, кто о нем рассказывает. В России с изданиями про рэп все плохо: есть пара пабликов с примитивным дошкольным юмором («Рифмы и Панчи», «Никому не нужный хип-хоп»), есть одна приличная консервативная группа ВКонтакте — «Новый рэп» и существует единственный вменяемый сайт — theFlow.

На последнем освещается не так много новостей и публикуются оперативные пресс-релизы о новых альбомах, клипах, концертах. Но потока информации и целостной картины о русском рэпе там нет — лишь отрывисто о главном и громком. И знаете почему? Потому что отечественный хип-хоп там же, где был 10 лет назад: интересен лишь отдельной прослойке людей и не генерирует столько инфоповодов, чтобы о нем создали хотя бы один большой портал. Сравните с теми же видеоиграми, которые действительно популярны в России настолько, что про них каждый второй энтузиаст создает блог или сайт «про игры» — а передача по теме в какой-то промежуток времени была даже на радио «Комсомольская правда».

Последний оплот речитатива — Чувашия, как бы вас это не удивляло

Единственное место, где еще не забыли как надо читать и рифмовать — это так называемая «Белая Чувашия». Там возник рэпер Луперкаль, жестко и саркастично рифмующий о темной жизни на отшибе огромной страны. Там же существует Мэйти, сочиняющий поэтичный и эмоциональный хип-хоп.

Эта пара далека от таких понятий как «флоу» и «баттл», им не интересна столичная жизнь и большие деньги. Луперкаль и Мэйти больше всех сделали для того, что бы русский рэп превратился в поэзию, потому что их строчки сильнее любых напоминают стихотворения. Возможно, такова участь отечественного хип-хоп-музыканта: ты или сливаешься с более расхожим стилем и набираешь популярность, или твои композиции станут настолько литературными, что их будет уместнее читать с выражением, а не под бит.

Русский рэп мертв, да здравствует русский рэп

Лучшее, что могло случиться с нашим хип-хопом, уже произошло — он умер. Узколобые подъездные парни, пишущие о тяжелой житухе, перестали кого-либо интересовать. Злосчастный андерграунд погиб там же, где и зародился — возле свалки за МКАДом. Рэперы либо мимикрировали под поп-артистов, либо канули в небытие — и это просто замечательно.

Стараниями Басты, Оксимирона, даже, не кидайте в меня сапогами, Тимати, русский рэп выкарабкивается из темных задворок. Ему предстоит долгая дорога, но остается надеяться, что на этом все не закончится. Он растет вширь, а не вглубь: известные речитативщики — это либо полурокеры (Noize MC, Anacondaz), либо полушансонье (Баста, Centr), либо полушоумены (Оксимирон, Тимати), либо полупевцы (ЛСП, PHARAON, Yanix). Точно так же, как на Западе, только с большим опозданием. Там на пьедестале хип-хопа восседает грувовый мастер Кендрик Ламар, а его трон подпирают Лил Вейн, Трэвис Скотт, Канье Уэст и ASAP Rocky — тоже слабо напоминающие хардкорный рэп.

Нужно лишь определиться, что из этого подходит под ваши категории прекрасного, а не доказывать всем, что «рэп — это кал».

Источники:

http://www.furfur.me/furfur/heros/heroes-furfur/178165-rap-as-a-trend
http://www.street-culture.net/kogda-zakonchitsja-moda-na-rjep-otvechajut-muzykalnye-kritiki-i-jeksperty/
http://disgustingmen.com/music/russian-rap-opinion

0 0 голоса
Рейтинг статьи
Подписаться
Уведомить о
guest
0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии