Дрёма в славянском фольклоре и мифологии. Способы вывода людей из состояния дремы и сна

Форум Союза Славянских Общин Славянской Родной Веры: Дрёма в славянском фольклоре и мифологии – Форум Союза Славянских Общин Славянской Родной Веры

• Форум Союза Славянских Общин Славянской Родной Веры
• >Славянское Родноверие
• >Основной форум

• Правила форума
• Просмотр новых публикаций
• 

Дрёма в славянском фольклоре и мифологии статья Татьяны Пятницы Оценка:

#1 Гость

• Продвинутый пользователь
• 

• Группа: Пользователи
• Сообщений: 3 252
• Регистрация: 09 Ноябрь 12

Персонаж Дрема и состояние дремоты, которое он олицетворяет, упоминаются во многих жанрах славянского фольклора: заговорах, колыбельных, игровых, свадебных и лирических песнях, в этнографических описаниях, что дает нам достаточно много информации о них. Однако в работах о славянской мифологии Дрема рассматривается крайне редко, скупо, неполно, что, конечно, обедняет наши представления о славянской картине Мира.

Вероятно, из самых лучших побуждений некоторые авторы заполняют лакуны славянской мифологии вымышленными богами типа Вышень, Крышень, ничего общего с народной славянской культурой и верованиями не имеющими. А аутентичные славянские мифологические персонажи, в том числе и Дрема, остаются в тени забвения и непонимания. Пример неполноты и искажения образа находим в книге «Русские легенды и предания» (Е. Грушко, Ю. Медведев, М. 2007), где о Дреме написано коротко, что позволяет привести текст полностью:

« Дрема – вечерний или ночной дух в образе доброй старушки с мягкими, ласковыми руками или же в обличье маленького человечка с тихим убаюкивающим голосом. В сумерках Дрема бродит под окнами, а когда темень cгyщается, то просачивается сквозь щели или проскальзывает в дверь. Дрема приходит к детям, закрывает им глаза, поправляет одеяло, гладит по волосам; со взрослыми этот дух не так нежен и порою навевает кошмары».

Это то, что называется полуправда, которая хуже лжи. Авторы описали Дрему, опираясь, в основном на данные колыбельных песен, не учитывая, что образ Дремы встречается в эротических забавах молодежи, что однокоренными словами называли особые виды свадебного хлеба, русальские игры, купальские цветы, венки и букеты из различных растений, а так же ночную птицу и целый класс спящих днем бабочек. Что в Рязанской области справляли «Дряменный день», что в России и Белоруссии существовали ритуалы «проводов дремы», а лужичане дремоткой называли персонажа ряженья и чучело, которое подбрасывали в собрание девушек.

Все эти данные (особенно называние «дремой» цветов, венков и букетов) говорят о том, что образ «доброй старушки» хотя и очень симпатичен, но не соответствует народным представлениям о мифологическом персонаже Дрема. Становится очевидным, что в современных работах о славянской мифологии обнаружена досадная брешь, восполнить которую я попытаюсь ниже, собрав и приведя «в порядок» разрозненные данные об этом персонаже.
____________________________________________________

Прочесть статью полностью можно по ссылке: Моя ссылка
Там много интересного. Лично мне эта работа лишний раз напомнила о том, как важно в деле познания Обычая обращаться к фольклору и этнографии – сведений там содержится в разы больше, чем в скупых упоминаниях в средневековых письменных источниках.

Дрема

Д РЕМА — один из домовых духов – берегини . Доброе божество, вызывающее умиротворенное состояние души и расслабленность тела, нам дающее мирный, спокойный сон. Дрема заботился о сохранении и восстановлении физических и душевных сил человека.

Дрему представляли в образе маленького человечка или в виде маленькой старушки-бабушки с добрыми, ласковыми руками. Приходит дрема к детям, закрывает им глазки, поглаживает по головке, поправляет одеяло.

Персонаж Дрема и состояние дремоты, которое он олицетворяет, упоминаются во многих жанрах славянского фольклора: заговорах, колыбельных, игровых, свадебных и лирических песнях, в этнографических описаниях, что дает нам достаточно много информации о них. Однако в работах о славянской мифологии Дрема рассматривается крайне редко, скупо, неполно, что, конечно, обедняет наши представления о славянской картине Мира. Вероятно, из самых лучших побуждений некоторые авторы заполняют лакуны славянской мифологии вымышленными богами типа Вышень, Крышень, ничего общего с народной славянской культурой и верованиями не имеющими. А аутентичные славянские мифологические персонажи, в том числе и Дрема, остаются в тени забвения и непонимания. Пример неполноты и искажения образа находим в книге «Русские легенды и предания» (Е. Грушко, Ю. Медведев, М. 2007), где о Дреме написано коротко, что позволяет привести текст полностью: « Дрема — вечерний или ночной дух в образе доброй старушки с мягкими, ласковыми руками или же в обличье маленького человечка с тихим убаюкивающим голосом. В сумерках Дрема бродит под окнами, а когда темень cгyщается, то просачивается сквозь щели или проскальзывает в дверь. Дрема приходит к детям, закрывает им глаза, поправляет одеяло, гладит по волосам; со взрослыми этот дух не так нежен и порою навевает кошмары». Это то, что называется полуправда, которая хуже лжи. Авторы описали Дрему, опираясь, в основном на данные колыбельных песен, не учитывая, что образ Дремы встречается в эротических забавах молодежи, что однокоренными словами называли особые виды свадебного хлеба, русальские игры, купальские цветы, венки и букеты из различных растений, а так же ночную птицу и целый класс спящих днем бабочек. Что в Рязанской области справляли «Дряменный день», что в России и Белоруссии существовали ритуалы «проводов дремы», а лужичане дремоткой называли персонажа ряженья и чучело, которое подбрасывали в собрание девушек. Все эти данные (особенно называние «дремой» цветов, венков и букетов) говорят о том, что образ «доброй старушки» хотя и очень симпатичен, но не соответствует народным представлениям о мифологическом персонаже Дрема. Становится очевидным, что в современных работах о славянской мифологии обнаружена досадная брешь, восполнить которую я попытаюсь ниже, собрав и приведя «в порядок» разрозненные данные об этом персонаже.

Сон в славянском фольклоре

«Сон — смерти брат», «Сонный что мертвый» — гласили русские поговорки. В представлении древних людей сон приоткрывал дверцу в потусторонний мир, позволял живым увидеть прошлое и будущее, пообщаться с покойными и получить совет или предостережение. Герои русских сказок, колыбельных и игр могли навести сон или, наоборот, украсть его. С XIX века обитатели фольклорного сонного царства стали появляться в классической литературе, музыке и живописи. Как выглядела Дрема, так ли уж добр кот Баюн и где растет колдовская сон-трава — разбираемся с порталом «Культура.РФ».

Дрёма

Дрема из русских колыбельных — это ночной дух, который усыпляет людей. С детьми он особенно нежен:

Уж как сон ходил по лавке,
Дрема по полу брела.
Дрема по полу брела,
В кроватку к детке забрела.
К ней в кроватку забрела,
На подушечку легла.
На подушечку легла,
Детку ручкой обняла.

Этнографы вывели образ «доброй старушки с мягкими и ласковыми руками» или «маленького человечка с тихим убаюкивающим голосом». Этот персонаж мог быть как мужского, так и женского пола.

Встречался Дрема в детских играх:

У подростков была игра «Дрему сажать», при которой, стоя в хороводе, распевно пели про участника — «Дрему»: «Сидит Дрема, сидит Дрема, сидит Дрема само дремет, само спит. Вставай Дрема, вставай Дрема, к тебе людишки пришли». Далее, обращаясь к Дреме, просили его сплясать.
Александр Голомянов, Елена Фурсова, «Детские игры сибирских крестьян-переселенцев в ХХ веке: белорусские и северорусские традиции»

А это текст из молодежной «поцелуйной» игры:

Полно, Дремушка, дремати,
Бери, Дрема, кого хочешь,
Целуй, Дрема, сколько можешь!

В русской литературе XVIII–XIX веков слово «дрема» использовалось как синоним дремоты, полусна. А в XX веке дрему вновь стали связывать с конкретными образами. В одноименном стихотворении Константина Бальмонта 1914 года образ Дремы далек от доброго духа:

. И мучая, вся жгучая,
‎Вся липкая, как мед,
Дрожит дрема зыбучая,
‎И кошкой к сердцу льнет.

В поэме-сказке «Царь-девица» 1920 года Марина Цветаева нарисовала Дрему в образе птицы:

Что ж не спишь опять? — «Не сплю, не дремлю,
Дрему, радужную птицу, ловлю.
Поступь легкая, и птица близка,
Да ни сети у меня, ни силка».

В 1923 году похожую метафору использовал Михаил Булгаков в романе «Белая гвардия»: «Сонная дрема прошла над городом, мутной белой птицей пронеслась, минуя сторонкой крест Владимира, упала за Днепром в самую гущу ночи и поплыла вдоль железной дуги».

К детям добрая Дрема вернулась в 1964 году, когда поэт Зоя Петрова и композитор Аркадий Островкий написали колыбельную «Спят усталые игрушки» для телепередачи «Спокойной ночи, малыши!».

Обязательно по дому в этот час
Тихо-тихо ходит дрема возле нас.
За окошком все темнее,
Утро ночи мудренее.
Глазки закрывай,
Баю-бай.

БеЗсонница

Как и дрема, бессонница была одновременно состоянием и персонажем. Когда человек не мог уснуть, это объясняли действиями злых духов, которые назывались по-разному: ночница, крикса, плакса, полуночник, крикливец. Изгоняли их заговорами:

Криксы-вараксы!
Идите вы за крутые горы,
За темные леса от младенца (имя).

Д ухов, которые «щипали и дергали дитя», представляли по-разному: в некоторых регионах — в виде летучих мышей, червей, птиц, иногда — в виде привидений или блуждающих огней, а иногда как женщин в черной одежде. Постепенно народ забыл крикс — злобных духов, и так стали называть плаксивых детей.

Бессоннице посвящали стихотворения поэты разных эпох, одним из первых обратился к этому мотиву Федор Тютчев. В 1829 году он написал стихотворение «Бессонница». А год спустя тютчевский образ («Часов однообразный бой, / Томительная ночи повесть!») переработал Александр Пушкин:

Мне не спится, нет огня;
Всюду мрак и сон докучный.
Ход часов лишь однозвучный
Раздается близ меня.

На пушкинские «Стихи, сочиненные ночью во время бессонницы» откликнулись поэты Серебряного века. В 1904 году Иннокентий Анненский опубликовал в цикле «Бессонницы» сонет «Парки — бабье лепетанье», а в 1918-м стихотворение с таким же названием написал Валерий Брюсов. Оба поэта взяли за основу строку из Пушкина, посвященную древнеримским богиням судьбы паркам, ткущим полотно жизни. Парок часто представляли в виде древних старух.

В 1912 году стихотворение под названием «Бессонница» написала Анна Ахматова, а через девять лет — Андрей Белый. Поэтический цикл посвятила бессоннице и Марина Цветаева. Во всех этих произведениях литературоведы находят переклички со стихотворениями Пушкина и Тютчева.

Прозаик Серебряного века Алексей Ремизов обратился к русскому фольклору. В сказке-миниатюре 1903 года «Купальские огни» он описал духов из старинных суеверий. Буйствуя в ночь на Ивана Купалу, ремизовские «криксы-вараксы скакали из-за крутых гор, лезли к попу в огород, оттяпали хвост попову кобелю, затесались в малинник, там подпалили собачий хвост, играли с хвостом».

Кот Баюн

В старину, чтобы младенец хорошо спал, в люльку пускали кота. Усыплял детей и фантастический котик из народных колыбельных:

Ваня будет спать,
Котик Ваню качать.
А котик его качать
Да серенький величать.

Совсем другим был кот Баюн в волшебных сказках — не утешителем маленьких детей, а колдуном, убивающим своими речами. Слова «баю-бай», «баюкать» изначально не были связаны со сном — так говорили о завораживающей речи. «Баить» означало «говорить, рассказывать». В церковнославянском языке это слово значило также «заговаривать, лечить», в болгарском и сербскохорватском — «колдовать».

Один из самых известных волшебных котов в литературе — ученый кот из поэмы Александра Пушкина «Руслан и Людмила», впервые изданной в 1820 году. Запись об этом звере поэт сделал со слов своей няни Арины Родионовны: «У моря лукомория стоит дуб, а на том дубу золотые цепи, и по тем цепям ходит кот: вверх идет — сказки сказывает, вниз идет — песни поет». Этот мотив он перенес в пролог:

У лукоморья дуб зеленый;
Златая цепь на дубе том:
И днем и ночью кот ученый
Все ходит по цепи кругом;
Идет направо — песнь заводит,
Налево — сказку говорит.

К 1863 году собиратель фольклора Александр Афанасьев опубликовал сборник «Народные русские сказки». В одной из версий сюжета «Пойди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что» царь послал главного героя по прозвищу Бездольный изловить «кота-баюна, что сидит на высоком столбе в двенадцать сажо́н и многое множество всякого люду насмерть побивает». В саратовской сказке «По колена ноги в золоте, по локоть руки в серебре» «возле мельницы золотой столб стоит, на нем золотая клетка висит, и ходит по тому столбу ученый кот; вниз идет — песни поет, вверх поднимается — сказки сказывает».

Кот Баюн неизменно сидел на возвышении — дубе или столбе, олицетворяющем мировое древо, ось Вселенной. Ходил кот по цепи, которая символизировала связь времен. Но к началу XX века появился образ кота, посаженного на цепь. Таким его изобразили Иван Крамской в картине «У лукоморья дуб зеленый» и Иван Билибин на картине «Кот ученый». В 1910-е годы Владимир Табурин, иллюстрировавший «Руслана и Людмилу», создал более достоверный образ. Его Баюн не сидел на цепи, а вольготно прогуливался по ней. Новым словом в графике стали сказочные коты художницы Татьяны Мавриной, соединившей импрессионизм и авангард с народными мотивами.

Спящая царевна

Многие народы верили, что колдуны могут насылать сон или бессонницу в наказание. Это суеверие и легло в основу распространенного фольклорного сюжета о спящей царевне. Французскую версию сказки о принцессе, уколовшей палец веретеном и заснувшей на 100 лет, записал Шарль Перро. Немецкий вариант пересказали братья Гримм. Русская сказка сохранилась в кратком изложении Александра Пушкина. Поэт записал «баснь», которую рассказывала Арина Родионовна. Эти истории наполнены жуткими подробностями. Например, во французской «Спящей красавице» детей принца и уже разбуженной принцессы пытается съесть их родная бабушка-людоедка. А в русской сказке царевна умирает по-настоящему и «царевич влюбляется в ее труп». Александр Пушин кратко описал сюжет:

Царевна заблудилася в лесу. Находит дом пустой — убирает его. Двенадцать братьев приезжают. «Ах, — говорят, — тут был кто-то — али мужчина, али женщина; коли мужчина, будь нам отец родной, али брат названый; коли женщина, будь нам мать, али сестра».
Мачеха ее приходит в лес под видом нищенки — собаки ходят на цепях и не подпускают ее. Она дарит царевне рубашку, которую та надев, умирает. Братья хоронят ее в гробнице, натянутой золотыми цепями к двум соснам. Царевич влюбляется в ее труп, и проч.

В 1833 году Пушкин создал «Сказку о мертвой царевне и семи богатырях». А в 1867 году композитор Александр Бородин написал романс «Спящая княжна»:

. Лишь княжна в лесу глухом
Спит все тем же мертвым сном.
Спит, спит.
Слух прошел, что в лес дремучий
Богатырь придет могучий,
Чары силой сокрушит,
Сон волшебный победит
И княжну освободит, освободит.

В 1850 году французский хореограф Жюль Перро поставил в Петербурге балет «Питомица фей» на музыку Адольфа Адана. Завязка сюжета была основана на «Спящей красавице». Но настоящий успех ждал другой спектакль по мотивам той же сказки. В 1888 году директор Императорских театров Иван Всеволожский задумал балет-феерию в духе французских придворных представлений XVI–XVII веков.

Музыку заказали Петру Чайковскому, либретто написали сам Всеволожский и хореограф Мариус Петипа. Всеволожский, страстный поклонник и знаток эпохи Людовика XIV, также разработал исторические костюмы, а Петипа предоставил композитору потактовый план балета. Например, так хореограф описывал сцену, где принцесса Аврора уколола палец веретеном: «2/4 (музыкальный размер. — Прим. ред.), быстро. В ужасе она больше не танцует — это не танец, а головокружительное, безумное движение словно от укуса тарантула! Наконец, она падает бездыханной. Это неистовство должно длиться не более чем от 24 до 32 тактов». «Спящая красавица» Чайковского, Всеволожского и Петипа стала одним из самых исполняемых балетов в мире.

Сон-трава

Сон-трава часто упоминается в народных легендах, быличках, заговорах и травниках. По одному из поверий, медведи откусывают от корня сон-травы, чтобы заснуть на зиму. Если то же самое сделает человек, то и он проспит всю зиму.

Сосед пошел в лес на Воздвиженье. На Воздвиженье в лес не ходят.
В это время гадья собираются на зимовку. Видит — стадо [змей] плывет, и каждая в травинку ткнет. Думает мужик: «Понюхаю, чем пахнет?» Понюхал и пошел домой.
Пришел — жена спрашивает:
— Обедать будешь?
— Да, — говорит.
Она обед на стол поставила, а он заснул. И до весны кормили его как-то, чтоб не помер.
Записано от O.E. Сергеевой в Заонежье 7 июля 1988 года
Неонила Криничная. «Крестьянин и природная среда в свете мифологии»

В середине XIX века Владимир Даль собрал сведения о реальных растениях, именуемых в разных регионах сон-травой, дурманом, сон-дремой, сонной одурью. Ими оказались беладонна обыкновенная (Atropa belladonna), прострел раскрытый (Pulsatilla patens) и смолка клейкая (Viscaria vulgaris). Считалось, что сон-трава цветет 18 июня, в Дорофеев день: кто сорвет на Дорофея сон-траву, у того будет спокойная жизнь, а если положить ее в засушенном виде под подушку, то приснится вещий сон. Речь здесь, вероятно, шла о смолке клейкой, которая действительно расцветает в конце мая — июне и издавна использовалась в народной медицине как успокоительное. Беладонна, известная как сильный яд, цветет все лето, но растет только на юге России. Чаще же всего под сон-травой скрывался прострел — растение, распространенное по всей стране. Этот первоцвет пробивается сквозь снег ранней весной и цветет уже в апреле. Свежесорванный прострел ядовит, но в засушенном виде его использовали знахари для лечения нервных расстройств.

Народ придумал легенду о том, как прострел получил свое название: когда-то у сон-травы были широкие листья, под которыми спрятался изгнанный из рая Cатана. Тогда архангел Михаил прострелил цветок, изгнав нечисть. С тех пор листья прострела рассечены на части, а само растение навсегда обрело свойство отпугивать нечистую силу. По другой легенде, у всех цветов в подземном мире есть мать, а у сон-травы — мачеха. Она-то и выгоняет бедную падчерицу раньше всех на белый свет. Это поверье легло в основу сказки Алексея Ремизова «Сон-трава»:

Разбудит Яр землю. Проснется земля. Но еще спят под землею и трава, и цветы.

«Просыпайся, иди на землю, там светло, там все твои братья и сестры, там играют птицы!» — скажет мачеха нелюбимой синеглазой сиротке.

И послушная, она выйдет на землю одна, без братьев и сестер, одна из-под снега. Ее в колыбели никто не баюкал, ее на руках никто не нянчил, ее ласковым словом никто не забавил.

Печально и грустно стоит Сон-трава — синеглазый подснежник.

Источники:

http://www.forum.rodnovery.ru/index.php?/topic/2926-%D1%81%D0%BB%D0%B0%D0%B2%D1%8F%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B5-%D1%80%D1%83%D0%BD%D1%8B/page__view__old
http://drevnerus.ru/drema/
http://russkievesti.ru/novosti/kultura/son-v-slavyanskom-folklore.html