Битов пушкинский дом анализ произведения. Анализ романа Андрея Битова «Пушкинский дом» с точки зрения постмодернистских приемов
Битов пушкинский дом анализ произведения. Анализ романа Андрея Битова «Пушкинский дом» с точки зрения постмодернистских приемов
Анализ романа с точки зрения постмодернизма
Для того чтобы найти постмодернистские элементы в произведении А. Битова, необходимо рассмотреть какие тенденции сложились в постмодернизме в целом. Одними из ведущих признаков постмодернизма в России являются:
Наличие автора, который проводит определенную идею через все произведение отсутствие чистоты эстетического направления (сочетание авангардистского утопизма и отголоски эстетического идеала классического реализма).
Эти признаки постмодернизма помогут нам в интерпретации романа, и отнесении его к постмодернистской эстетике. Произведение “Пушкинский дом”, впервые опубликованный в Советской Союзе в 1989 году получил от современной критики название предпостмодернизма и был отнесен к постмодернистским текстам. Но дискуссии продолжаются. Поэтому, чтобы определить, является ли роман А. Битова чисто постмодернистским или нет, следует выявить самые главные постмодернистские признаки в романе. Одним из таких признаков становится в романе наличие пролога, который введен после написания всех глав, и является авторской рефлексией написанного. В нем раскрывается момент кульминации произведения. Сцена изображается обобщенно, и смысл происходящего неясен. В произведении присутствует текст, набранный особым курсивом.
Курсив, получивший название “Курсив мой – А.Б.” прослеживается во всем тексте романа, как проявление Автора-личности. Во введении он рассказывает о своих основных задачах и приемах, используемых в романе. Эти приемы созвучны приемам постмодернизма. “Мы склонны следовать освященным, музейным традициям, не опасаясь перекличек и повторений, – наоборот, всячески приветствуя их, как бы даже радуясь нашей внутренней несамостоятельности”, воспользоваться даже тарой, созданной до нас и не нами…” [12; 7] Так Битов рассказывает об использовании “тары”, которая поможет решить, поставленные перед собой задачи.
Автор – А Битов также указывает на “неизбежное сотрудничество и сотрудничество и соавторство времени и среды” [54: 8], и главную роль в романе отводит эпохе. Таким образом, А. Битов выбирает старые рамки и вкладывает в эти рамки новое содержание. Это можно заметить, если обратить внимание на названия разделов и глав: ” Медный всадник”, “Выстрел”, ” Ахиллес и черепаха”, ” Дуэль” и. т.д. Этот намек на известные произведения – отличительная черта постмодернизма. И такое совпадение является намеренным. В подтверждение этому можно привести эпиграфы романа, содержащие отрывки приведенных произведений. Таким образом, нигде не указано, что текст романа постмодернистский, но постмодернистские тенденции в нем вполне узнаваемы. Они могут быть замечены интеллектуально развитым читателем.
Отрывки из известных произведений приводятся для того, чтобы показать, что данные темы бессмертны, вечны, погибла культура, от которой остались лишь названия. И то эти названия потеряли свой прежний смысл. Ярким доказательством является, раздел романа – “Отцы и дети”, в котором нет ничего общего с произведением И. Тургенева. Образ главного героя во всем расходится с героями Тургенева. Он только подчинен вечному закону детей романа Тургенева. Однако в эпиграфе проводится параллель между дедом, дядей Дикенсом и Павлом Петровичем Кирсановым.
“В Дрездене, на Брюлевской террасе, между двумя и четырьмя часами, в самое фешенебельное время для прогулки, вы можете встретить человека лет около пятидесяти, уже совсем седого и как бы страдающего подагрой, но еще красивого, изящно одетого и с тем особенным отпечатком, который дается человеку одним лишь долгим пребыванием в высших слоях общества”. Но, опять таки, эти персонажи ничем не похожи на Кирсанова, но их взгляды переплетаются со взглядами Кирсанова, который был сторонником прошлых традиций. Это значит, что дед и дядя Диккенс представляют проблему романа Тургенева, проблему отцов и детей. Причем здесь поколение отцов является неподдельным. В отличие от поколения детей. И, как всегда, в этой проблеме традиционно выигрывают дети.
По такому же принципу построены и остальные главы романа. Отсутствуют похожие черты героев, наличествуют бессмертные вопросы, которые не изменяются с годами, а лишь преломляются временем. В романе А.С. Пушкин изображен дворником, Гончаров становится заведующим хозяйством, таким приемом приуменьшается суть содержания. Примечательно также несоответствие в названиях “Бедный всадник” и “Медные люди”. Это тоже особый прием, своего рода метафора, влияющая на содержание глав. Благодаря ей главы не просто содержат отрывки произведений, но имеют новый смысл. Таким образом, произведение А. Битова-это сборник разных постмодернистских приемов. Главный герой романа, воспитываясь и находясь в симулятивном обществе, вставляет свою жизнь в музейные рамки неосознанно, по причине того, что он не имеет своих сформировавшихся принципов. Этим он отличается Одоевцева старшего.
Все внимание автора сконцентрировано на Леве, остальные герои присутствуют и функционируют формально. По этой причине писатель не заостряет психологической трактовке героев, но изображает поверхностно. Лева словно все время примеривается к ним, сопоставляя, сравнивая, пытаясь войти в образ, сыграть их роли.” [34: 188]. Автор ставит своего героя в разные рамки, таким образом ведет своеобразную игру. Но характер Львы Одоевцева не меняется, так как он обусловлен предыдущим временем и настоящими обстоятельствами. Он переносится автором из одного временного пространства в другое, из настоящего в прошлое. Из прошлого в настоящее. И это делается экспромтом, при помощи черновых набросков.
И вдруг из худощавого, бледного персонажа Одоевцев преобразуется в весомого, самостоятельного, и уже сам оказывает влияние на автора, и на построение произведения: “мы…обнаружили бы растущее влияние героя на автор. Поскольку влияние автора на героя вполне кончилось, обратное влияние становится сколь угодно большим” [7: 412]. Эта непростая соотнесенность автора с главным героем тоже является чертой постмодернистской эстетики. В роман внесены также работы, статьи, дневники персонажей, и они тоже несут в себе симуляцию. Так роман ассоциируется с лоскутным одеялом.
А. Cодержание романа.
В романе не говорится о происхождении Лёвы. Не уточняется время действия. В романе присутствует “культ неясностей”. Неизвестно, кто приходится настоящим отцом главному герою: то ли это старший Одоевцев, то ли дядя Диккенс. О Лёве говорится, как о юноше, который “сам усвоил феномен готового поведения, готовых объяснений, готовых идеалов”. О том, что Лёва был воспитан аристократом, не замечающим действительность, указывает случай по судебному делу, в котором Лёва Одоевцев должен был дать показание в пользу своего друга. Но Лёва уезжает и когда возвращается, выясняет, что дело закрыли, а друга посадили в тюрьму.
Мир воспринимался писателями – модернистами, как хаос и это выражалось в хаотичности их произведений. Отражалось на последовательности событий в романе, на самой структуре. В “Пушкинском доме” тоже текст подчиняется законам хаоса., но он здесь не сокрушающий, а наоборот – дающий начало новому. Так как хаос-это что-то неупорядоченное и представляет собой явление, в котором трудно проследить возникновение и окончание, следовательно, и роман вариативен и не имеет конца.
Сложно человеку вступить в переговоры с хаосом, или надо быть сверхталантом. Им становится в романе Одоевцев – старший, который не просто объемлет хаотичный мир, не просто ведет диалог с хаотичным миром. Он – часть этого хаоса, сфинкс русской литературы. А. Битов пользуется еще одним методом присущим большинству постмодернистских произведений – приемом карнавализация текста. Карнавализация, устанавливает связь между автором, текстом и читателем. Цель ее в том, чтобы читатели могли воспринять хаос в игровой форме и в связи с другими произведениями классической литературы, она не контролируется.
Писатель предоставляет право читателю верить или не верить. Но при этом не скрывается вымышленная природа романа, не соразмерность ее с действительностью. Прием становится для писателя еще одним средством изображения симуляции советского времени, раскрытия подлинного смысла текста. При помощи карнавальных ролей “шута” и “короля” автор проверяет своих героев. Шутом в завершении романа показывается Лева. В карнавальном повествовании участвует также маска автора, которая непрерывно меняется. Тогда как маска автора-симулякра вовлечена в создание произведения-симулякра, подчеркивающего симуляцию эпохи маска автора-творца занимается вопросом несовпадения мнимого с настоящим.
Маска автора-романиста, которая скептически относится к действительности, как настоящего, так и симулятивного времени, существует в романе, как гений, создающий свой текст согласно образцу модели мира-хаоса и карнавальным законам бытия. Цель введения масок и карнавализации текста – прояснить особенности идейно-эстетических процессов происходящих в действительности, именно поэтому постмодернисты строят свои произведения по хаотичной структуре, по структуре в которой нет опорного стержня.
В композиции заслуживают особого внимания и комментарии. Их очень много, и они выполняют непростую функцию в романе. Комментарии содержат, всеизвестные события, которые также формируют время в произведении. По мнению А. Битова, “комментарий этот – род чтения самостоятельного для тех, кто романа не читал, род перечитывания [7: 363]. Присутствие их, согласно автору может проявить читателю признаки эпохи, также как чтение самого произведения. Комментарии также содержит мнение автора, как свидетеля времени.
Битов описывает героев романа с особой иронией. Высмеиваются советская эпоха, и при этом возвеличивается эпоха Пушкина. В советском обществе размыты нравственные устои, граница между добром и злом. Хоть у Лёвы хорошая репутация среди общества, но он описывается, как человек с противоречивыми чувствами это проявляется и в его отношениях с Фаиной.
Произведению характерна интертекстуальность. В нем много отрывков русской и зарубежной классической литературы, причем цитируются произведения из школьной программы. Также включены цитаты и выражения советской эпохи. Название всех разделов романа является отсылкой к романам И. Тургенева (“Отцы и дети”), М. Лермонтова (“Герои нашего времени”), А. Пушкина (“Медный всадник”) и Ф. Достоевского (“Бедные люди”). Так же есть цитируется Л. Толстой, Ф. Тютчев, А. Островский, А. Чехов, А. Блок, Марк Твен, А. Дюма. Статья “Что делать?” содержит заголовки 2-х произведений Чернышевского. Вся композиция “Пушкинского дома” похожа на композицию “Что делать?”. Вначале рассказывается о таинственной смерти, затем о прошлом, затем о том, что было до смерти и в конце оказывается, что смерти не было (В зависимости от концовки романа).
Повествованию свойственна антиэстетичность: Не цензурные слова, Описания туалета, выпивание с друзьями, и. т.д. Битов в произведений протестует против общепринятых представлений о прекрасном. Не согласуются форма и содержание. Также автор намеренно указывает на то, что это текст со своими своеобразными законами. Это художественное произведение, а не жизнь.
Е. Художественные принципы и приемы.
Роман похож на литературную игру. Хотя в произведении указывается на выдуманность героев, и событий действительность в романе плавно переходит в текст, а текст – в действительность. Трудно определить психологию персонажей, не раскрываются их побуждения и мотивы, мысли. Это образует сюжетные загадки. Роман не считается традиционным, так как в нем разрушен пафос. Тон повествования ироничен. Автор так же пользуется таким методом, как инверсия: например, инверсия образа дяди Диккенса.
«Элементы постмодернистических тенденций в романе Битова «Пушкинский дом»»
Для того, чтобы выделить постмодернистические элементы в эстетической системе романа Андрея Битова «Пушкинский дом», необходимо определить особенности постмодернизма в русской литературе. Роман Битова «Пушкинский дом», впервые изданный в СССР в 1989 году и с трудом пробивший себе путь к советскому читателю, получил от современной критики название предпостмодернизма, аналитического этапа русского постмодернизма, и, наконец, наиболее полноценным постмодернистским произведением. Оценки даются неоднозначные.
Поэтому, чтобы выяснить, какое место занимает роман Битова среди явлений постмодернизма, нам необходимо проследить все наиболее яркие постмодернистские черты и тенденции в этом произведении. Прежде всего пристальное внимание необходимо обратить на такое противоречивое явление в романе, как пролог, который к тому же написан позже остальных глав, как бы вдогонку изображаемым событиям, и являет собой яркий пример авторской рефлексии написанного. Пролог изображает момент кульминации романа. Сцена написана сугубо объективно, с точки зрения постороннего, и смысл происходящего читателю непонятен. В романе впервые появляется отрывок, набранный особым курсивом. Так называемый «Курсив мой А.Б.» будет встречаться на протяжении всего романа – как проявление Автора личности, одного из субъектов повествования. Во введении Автор-Андрей Битов заявляет свои основные цели и методы, отразившиеся в романе.
Авторы и произведения, которые в целом явно ориентированы на постмодернистическую модель отражения окружающей действительности и создания субъективного художественного мира, не указаны, но вполне узнаваемы, и рассчитан этот прием прежде всего на эрудированного читателя. Функции данных цитат (как наименований, так и эпиграфов) сводится к тому, чтобы напомнить читателю о вечности и повторяемости той или иной темы, для их обостренного восприятия, а главное для того, чтобы подчеркнуть главную идею произведения, показать умерщвленное пространство культуры, от которой остались одни названия, обретающие в настоящем несколько иное значение. Так, например, раздел первый назван «Отцы и дети». Но герой, Лева Одоевцев, мало похож на Базарова или Аркадия Кирсанова; скорее, он является носителем обобщенной вневременной идеи «детей» в целом.
Этот же подход прослеживаются и в остальных разделах и главах « Пушкинского дома»:( «Маскарад», «Дуэль», «Выстрел»). Нет копирования героев и конфликтов, а есть лишь «вечные» проблемы, преломленные временем. То, как герой проходит испытания времени, как ведет себя, что и в какой ситуации использует, как действуют образы, окружающие его, – все это наводит на мысль, что реальности не существует, есть только представление о ней, и есть использование той, прошлой культуры для формирования нынешней реальности. По словам Липовецкого, «симуляция реальности ставится в зависимость от «освященных музейных традиций» Пушкинского дома, – иными словами, классического периода русской культуры.». Таким образом, в романе прослеживаются пути русской культуры и литературы в частности в данном временном отрезке, ее роль и степень присутствия.
Момент сознательного повторения реализуется не только через систему заглавий, эпиграфов и т.п., но и, говоря словами Липовецкого, «через постоянные акцентированные спряжения героев романа с устойчивыми художественно- поведенческими моделями – «лишним человеком», «бедным Евгением», «героем нашего времени», «мелким бесом» и «бесами», романтической любовью и ситуацией дуэли. Однако, в результате повторения постоянно выявляются глубочайшие расхождения, деформации, стирающие предыдущий смысл – этот эффект связан с тем, что все то, что внутри классического контекста подлинно, в современности неизбежно оборачивается симуляцией»
То есть Лева, пропитавшись классическими ситуациями, образами, характерами, составив в соответствии с ними «понятие о том, какой должна быть реальность, вгоняет жизнь в музейные классические рамки, занимает позиции классических героев подсознательно, не имея своего, как дед, как дядя Диккенс. В прежних культурных рамках живут все герои романа. Они цитируют классиков, но не по ситуационной или сюжетной необходимости, а по схожести какой-либо детали, как бы умертвив саму цитату, сделав ее формальным украшением Интересна также несоответствие-перекличка в двух наименованиях глав – «Бедный всадник» и «Медные люди». Будет закономерно предположить, что это – создание новой метафоры, которое отразилось на содержании глав. Теперь, кроме ссылки на произведения классической литературы они несут и дополнительное значение, включающее в себя и ироническое осмысление ситуации.
Таким образом, роман «Пушкинский дом» является собранием симулякров, основной категории постмодернистской эстетики. Одним из определяющих своеобразие произведения художественных элементов является герой Лева Одоевцев. Он один концентрирует на себе все интересы и внимание автора. Остальные персонажи являются лишь функциями. Автору не интересны их чувства и восприятия – они лишь обрамление, оттеняющее главного героя. Говоря словами Лаврова, «действующие лица существуют в произведении не «автономно», не сами по себе, а лишь постольку, поскольку имеют отношение к главному, а иногда, кажется, и единственному герою «Пушкинского дома». Лева словно все время примеривается к ним, сопоставляя, сравнивая, пытаясь войти в образ, сыграть их роли.»
Дед, дядя Диккенс, отец, Альбина, Фаина, – лишь носители определенной идеи, декорации для Левиной пьесы, где он ведет свою игру. Но свою игру ведет и автор, ставя Леву в различные рамки, и, отказываясь от идей линейности, в едином произведении создает семью героя и ее вариант (версию), с новыми членами, характерами. Но результат получается один и тот же – Лева, т.к. он в большей мере обусловлен предшествующей эпохой и настоящими событиями. Таким образом, Лева – герой произведения и герой времени – творится автором буквально на ходу, с помощью черновых записей и пометок, переносится им из прошлого и наоборот. Постепенно из плоского, бледного, бесплотного образа Лева становится ощутимым, объемным, самостоятельным, и начинает влиять на автора, на сюжет: «мы…обнаружили бы растущее влияние героя на автора… Поскольку влияние автора на героя вполне кончилось, обратное влияние становится сколь угодно большим» Такие усложненные взаимоотношения автора и героя вполне соответствуют приемам постмодернизма.
Все Левины мысли, чувства показаны холодно, со стороны, под микроскопом, даже с некоторой издевкой и сарказмом. Автор все это понимает и объясняет, показывает все мельчайшие психологические движения души героя. Кроме автора-повествователя присутствует также Автор – А.Битов, который время от времени прерывает повествование иным курсивом, чтобы внести коррективы, разъяснить свои дальнейшие намерения, изложить некоторые мысли относительно времени и жизни. Как автор – повествователь, так и А.Битов не забывают обращаться к читателю, опираться на его знания и чувства, а также постоянно анализируют уже написанное, вносят исправления – постоянно рефлексируют. (см. рассуждения о новой семье Левы и др.) В произведении присутствуют работы, статьи, дневники героев повествования, имеющие симулятивную природу. Благодаря такому жанровому разнообразию произведение похоже скорее на лоскутное одеяло, чем на роман.
Усложняет композицию и наличие комментариев; правда, это весьма частое явление в постмодернистском произведении. Но на этот раз у них – не просто формальная функция: «комментарий этот – род чтения самостоятельного для тех, кто романа не читал, род перечитывания – для тех, кто его читал когда-то.» Комментарии вылились, неожиданно для автора, в отдельное произведение, в котором комментируются общеизвестные (к 1971г) вещи, а они, в свою очередь , являются яркими, четкими штрихами изображенного в романе времени (как то раскидайчик, папиросы «Север», журнал «Здоровье», ширина брюк, взгляды, нравы, шаблоны, понятия).
По мнению Андрея Битова, чтение комментариев должно быть равным чтению романа, то есть раскрыть читателю сущность эпохи, ее симулятивность. Кроме сухих комментариев присутствуют и оценки автора, как непосредственного свидетеля эпохи. Но большего внимания заслуживает иной факт. Как уже было отмечено, одной из ярких особенностей русского постмодернизма является наличие в произведении ключевой идеи, которой все подчинено, на которую работают все художественные средства. В «Пушкинском доме» – это отображение симуляции мира, опирающегося на формальные рамки отмирающей культуры, тоска по уходящей культуре.
Cочинение «Элементы постмодернистических тенденций в романе Битова «Пушкинский дом»»
Для того, чтобы выделить постмодернистические элементы в эстетической системе романа Андрея Битова «Пушкинский дом», необходимо определить особенности постмодернизма в русской литературе. Роман Битова «Пушкинский дом», впервые изданный в СССР в 1989 году и с трудом пробивший себе путь к советскому читателю, получил от современной критики название предпостмодернизма, аналитического этапа русского постмодернизма, и, наконец, наиболее полноценным постмодернистским произведением. Оценки даются неоднозначные.
Поэтому, чтобы выяснить, какое место занимает роман Битова среди явлений постмодернизма, нам необходимо проследить все наиболее яркие постмодернистские черты и тенденции в этом произведении. Прежде всего пристальное внимание необходимо обратить на такое противоречивое явление в романе, как пролог, который к тому же написан позже остальных глав, как бы вдогонку изображаемым событиям, и являет собой яркий пример авторской рефлексии написанного. Пролог изображает момент кульминации романа. Сцена написана сугубо объективно, с точки зрения постороннего, и смысл происходящего читателю непонятен. В романе впервые появляется отрывок, набранный особым курсивом. Так называемый «Курсив мой А.Б.» будет встречаться на протяжении всего романа – как проявление Автора личности, одного из субъектов повествования. Во введении Автор-Андрей Битов заявляет свои основные цели и методы, отразившиеся в романе.
Авторы и произведения, которые в целом явно ориентированы на постмодернистическую модель отражения окружающей действительности и создания субъективного художественного мира, не указаны, но вполне узнаваемы, и рассчитан этот прием прежде всего на эрудированного читателя. Функции данных цитат (как наименований, так и эпиграфов) сводится к тому, чтобы напомнить читателю о вечности и повторяемости той или иной темы, для их обостренного восприятия, а главное для того, чтобы подчеркнуть главную идею произведения, показать умерщвленное пространство культуры, от которой остались одни названия, обретающие в настоящем несколько иное значение. Так, например, раздел первый назван «Отцы и дети». Но герой, Лева Одоевцев, мало похож на Базарова или Аркадия Кирсанова; скорее, он является носителем обобщенной вневременной идеи «детей» в целом.
Этот же подход прослеживаются и в остальных разделах и главах « Пушкинского дома»:( «Маскарад», «Дуэль», «Выстрел»). Нет копирования героев и конфликтов, а есть лишь «вечные» проблемы, преломленные временем. То, как герой проходит испытания времени, как ведет себя, что и в какой ситуации использует, как действуют образы, окружающие его, – все это наводит на мысль, что реальности не существует, есть только представление о ней, и есть использование той, прошлой культуры для формирования нынешней реальности. По словам Липовецкого, «симуляция реальности ставится в зависимость от «освященных музейных традиций» Пушкинского дома, – иными словами, классического периода русской культуры.». Таким образом, в романе прослеживаются пути русской культуры и литературы в частности в данном временном отрезке, ее роль и степень присутствия.
Момент сознательного повторения реализуется не только через систему заглавий, эпиграфов и т.п., но и, говоря словами Липовецкого, «через постоянные акцентированные спряжения героев романа с устойчивыми художественно- поведенческими моделями – «лишним человеком», «бедным Евгением», «героем нашего времени», «мелким бесом» и «бесами», романтической любовью и ситуацией дуэли. Однако, в результате повторения постоянно выявляются глубочайшие расхождения, деформации, стирающие предыдущий смысл – этот эффект связан с тем, что все то, что внутри классического контекста подлинно, в современности неизбежно оборачивается симуляцией»
То есть Лева, пропитавшись классическими ситуациями, образами, характерами, составив в соответствии с ними «понятие о том, какой должна быть реальность, вгоняет жизнь в музейные классические рамки, занимает позиции классических героев подсознательно, не имея своего, как дед, как дядя Диккенс. В прежних культурных рамках живут все герои романа. Они цитируют классиков, но не по ситуационной или сюжетной необходимости, а по схожести какой-либо детали, как бы умертвив саму цитату, сделав ее формальным украшением Интересна также несоответствие-перекличка в двух наименованиях глав – «Бедный всадник» и «Медные люди». Будет закономерно предположить, что это – создание новой метафоры, которое отразилось на содержании глав. Теперь, кроме ссылки на произведения классической литературы они несут и дополнительное значение, включающее в себя и ироническое осмысление ситуации.
Таким образом, роман «Пушкинский дом» является собранием симулякров, основной категории постмодернистской эстетики. Одним из определяющих своеобразие произведения художественных элементов является герой Лева Одоевцев. Он один концентрирует на себе все интересы и внимание автора. Остальные персонажи являются лишь функциями. Автору не интересны их чувства и восприятия – они лишь обрамление, оттеняющее главного героя. Говоря словами Лаврова, «действующие лица существуют в произведении не «автономно», не сами по себе, а лишь постольку, поскольку имеют отношение к главному, а иногда, кажется, и единственному герою «Пушкинского дома». Лева словно все время примеривается к ним, сопоставляя, сравнивая, пытаясь войти в образ, сыграть их роли.»
Дед, дядя Диккенс, отец, Альбина, Фаина, – лишь носители определенной идеи, декорации для Левиной пьесы, где он ведет свою игру. Но свою игру ведет и автор, ставя Леву в различные рамки, и, отказываясь от идей линейности, в едином произведении создает семью героя и ее вариант (версию), с новыми членами, характерами. Но результат получается один и тот же – Лева, т.к. он в большей мере обусловлен предшествующей эпохой и настоящими событиями. Таким образом, Лева – герой произведения и герой времени – творится автором буквально на ходу, с помощью черновых записей и пометок, переносится им из прошлого и наоборот. Постепенно из плоского, бледного, бесплотного образа Лева становится ощутимым, объемным, самостоятельным, и начинает влиять на автора, на сюжет: «мы…обнаружили бы растущее влияние героя на автора… Поскольку влияние автора на героя вполне кончилось, обратное влияние становится сколь угодно большим» Такие усложненные взаимоотношения автора и героя вполне соответствуют приемам постмодернизма.
Все Левины мысли, чувства показаны холодно, со стороны, под микроскопом, даже с некоторой издевкой и сарказмом. Автор все это понимает и объясняет, показывает все мельчайшие психологические движения души героя. Кроме автора-повествователя присутствует также Автор – А.Битов, который время от времени прерывает повествование иным курсивом, чтобы внести коррективы, разъяснить свои дальнейшие намерения, изложить некоторые мысли относительно времени и жизни. Как автор – повествователь, так и А.Битов не забывают обращаться к читателю, опираться на его знания и чувства, а также постоянно анализируют уже написанное, вносят исправления – постоянно рефлексируют. (см. рассуждения о новой семье Левы и др.) В произведении присутствуют работы, статьи, дневники героев повествования, имеющие симулятивную природу. Благодаря такому жанровому разнообразию произведение похоже скорее на лоскутное одеяло, чем на роман.
Усложняет композицию и наличие комментариев; правда, это весьма частое явление в постмодернистском произведении. Но на этот раз у них – не просто формальная функция: «комментарий этот – род чтения самостоятельного для тех, кто романа не читал, род перечитывания – для тех, кто его читал когда-то.» Комментарии вылились, неожиданно для автора, в отдельное произведение, в котором комментируются общеизвестные (к 1971г) вещи, а они, в свою очередь , являются яркими, четкими штрихами изображенного в романе времени (как то раскидайчик, папиросы «Север», журнал «Здоровье», ширина брюк, взгляды, нравы, шаблоны, понятия).
По мнению Андрея Битова, чтение комментариев должно быть равным чтению романа, то есть раскрыть читателю сущность эпохи, ее симулятивность.
Источники:
http://studbooks.net/768809/literatura/analiz_romana_tochki_zreniya_postmodernizma
http://www.allsoch.ru/sochineniya/25562
http://mysoch.ru/sochineniya/bitov/_story/pushkinskii_dom/elementi_postmodernisticheskih_tendencii_v_romane_bitova_pushkinskii_dom/
